По словам Токтогазиевой, представители гражданского общества, журналисты-расследователи и пострадавшие граждане помогли собрать фото и видеодоказательства.
Напомним, во время конфликта на кыргызско-таджикской границе 28-30 апреля погибли 36 граждан Кыргызстана, более 180 получили ранения. Таджикская сторона заявила о 19 погибших и 87 раненых.
«Азаттык»: Сания, от чьего имени вы направили обращение?
Это очень тяжелый процесс. На это может уйти несколько лет. Там отражены позиции как юриста, так и граждан.
Токтогазиева: Согласно статье 15 Римского статута (международный договор, учредивший Международный уголовный суд – прим. ред.), частное лицо, группа лиц или организация имеют право предоставлять информацию прокурору о совершенных преступлениях или подозрениях в их совершении.
Как показано в документе, мы направили коллективное обращение от более 150 человек — это пострадавшие люди, юристы и неправительственные организации. Мне помогли составить список пострадавших, мы получили их согласие. Я собрала юридическую информацию и отправила, поэтому письмо от моего имени.
Читайте также Спустя месяц после конфликта на кыргызско-таджикской границе: смогут ли Душанбе и Бишкек договориться?Это очень тяжелый процесс. На это может уйти несколько лет. Там отражены позиции как юриста, так и граждан. В случае успеха нашего обращения будет создан прецедент. Потому что в Международном уголовном суде работают не простые люди, а способные привлечь военнослужащих и высокопоставленных командиров к ответственности за военные преступления в соответствии с международным правом.
«Азаттык»: Вы хорошо знакомы с нормами международного права. Говорите о необходимости привлечения к ответственности за военные преступления. Какие доказательства вы собрали, чтобы предъявить такие обвинения?
Токтогазиева: Собирать доказательства и архивировать материалы помогла Bellingcat (сайт британских журналистов-расследователей – прим. ред.). Кроме того, поспособствовали эксперты, работающие в Баткене, и неправительственные организации. Пострадавшие люди присылали фотографии и видео. Обращение из 75 страниц включает юридический анализ и факты. Мы прикрепили к ним материалы, собранные вместе с Bellingcat. Открыли облачное хранилище в Google drive, где хранятся все фото, видео и заявления.
«Азаттык»: В то же время на своей странице в «Фейсбуке» вы писали, что со стороны ГКНБ, МВД и прокуратуры не было оказано помощи в подготовке обращения. Наоборот, вы утверждали, что они отказались предоставлять информацию. Если учитывать такие факты, насколько обосновано ваше обращение? Собирать информацию помогали НПО и эксперты. Но большинство информации же поступает от представителей официальных органов, спецслужб, военных и милиции?
Токтогазиева: Международный суд был образован, чтобы прекратить случаи безнаказанности. В большинстве случаев госорганы не проводят расследования или препятствуют тем, кто проводит их. В таких случаях у прокурора Международного уголовного суда есть право самостоятельно инициировать расследование. Он будет опираться на данные в открытом доступе и предоставленные неправительственными организациями.
Читайте также Почему Кыргызстан отправил обратно самолет из Душанбе?Если посчитает, что есть основания, то может получить информацию от наших государственных органов. Возникают вопросы, какие военные преступления были совершены во время конфликта в Баткене. Во-первых, это факты пыток, нечеловеческого обращения и захвата пленных.
Атаки на города, села, дома, здания, невоенные и незащищенные объекты — это умышленное нападение на простой народ и гражданские объекты. Были случаи мародерства гражданских объектов. Мы собрали факты, позволяющие считать, что были совершены военные преступления.
«Азаттык»: Какую информацию отказались предоставить государственные органы Кыргызстана?
Токтогазиева: Институт «Медиа Полиси» и общественный фонд «Гражданская инициатива» обращались к властям письменно. Сначала они ответили, что информацию предоставит военная прокуратура, и сослались на ГКНБ. Спецслужбы обещали дать ответы, но мы прождали три недели.
После этого они сообщили о смене следователя. В итоге они заявили, что информация секретная, и отказались предоставлять ее. Мы всего лишь хотели узнать число пострадавших людей, объектов и количество возбужденных уголовных дел. Все это есть в СМИ. Нам просто нужен был официальный документ. Мы не просили итоги экспертиз или другие документы.
Перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь