Центральная Азия — это «сердце Евразийского суперконтинента», и Вашингтону пришла пора выстраивать отношения с ней именно в этом контексте, на основе принципиально новой стратегии, считает Дженнифер Брик Муртазашвили. Она является директором Центра управления и рынков Университета Питтсбурга в США и долгое время изучает Центральную Азию. В преддверии первой встречи президента Джо Байдена с лидерами всех пяти стран региона эксперт рассуждает о том, возьмут ли США курс на углубление связей с регионом и в чём это может выразиться; будут ли подняты проблемы прав человека и вторичных санкций и почему, по её мнению, ни одна страна региона не желает России победы в войне в Украине?
КОМУ И ЗАЧЕМ НУЖНА ВСТРЕЧА «США — ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ»?
«Азаттык»: Саммит «С5+1» на полях сессии Генеральной Ассамблеи ООН станет первой встречей президента США с лидерами всех пяти государств Центральной Азии. Сам по себе формат «С5+1» не нов, он уже почти 10 лет объединяет министров иностранных дел стран Центральной Азии и госсекретаря США. Почему в этот раз эта встреча проводится на уровне президентов?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Соединенные Штаты наконец поняли, что им нужна серьезная стратегия, ориентированная на Центральную Азию. В прошлом большинство стратегий рассматривалось через призму Афганистана или какой-либо другой проблемы. Читаешь стратегию США — она выглядит как вспомогательная к стратегии по Афганистану, а не сосредоточенная на Центральной Азии.
Дженнифер Брик Муртазашвили, директор Центра управления и рынков Университета Питтсбурга в США
Война в Украине показала, насколько важен этот регион. Если говорить о двух наиболее важных внешнеполитических вызовах, с которыми США столкнулись за последние два года [об Афганистане и войне в Украине], Центральная Азия находится в центре обоих.
«Азаттык»: В мае глава Китая Си Цзиньпин принял пятерых лидеров стран Центральной Азии на первом саммите «Китай — Центральная Азия». Президент России Владимир Путин встретился с пятью президентами в Астане в октябре 2022 года в рамках первого в истории саммита «Россия — Центральная Азия». Что вы можете сказать о времени и геополитическом контексте саммита «США — Центральная Азия»?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Сейчас в регионе действительно интересное время, поскольку мы находимся в многополярной системе. Это означает, что региональные державы обладают большей силой. Во время войны в Афганистане Центральная Азия рассматривалась многими через призму соперничества США и России. Теперь мы говорим о Центральной Азии через призму соперничества Китая и России. Эти страны всегда будут участниками диалога в регионе.
Председатель Китая Си Цзиньпин, президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, президент Кыргызстана Садыр Жапаров, президент Таджикистана Эмомали Рахмон, президент Туркменистана Сердар Бердымухамедов и президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев во время саммита Китай-Центральная Азия в Сиане, 19 мая 2023 года
Но в дискуссиях слишком много внимания уделяется доминированию Китая и России. Нам необходимо понять, что страны региона способны развивать во внешней политике собственные креативные пути. Это означает, что они могут обращаться к другим странам, таким как США, отдельным странам Европы или к Евросоюзу в целом, чтобы балансировать крупные державы или когда это отвечает их интересам.
Россия и Китай встречались с лидерами стран Центральной Азии. Хорошо, что и Соединенные Штаты делают это, пусть и с некоторым опозданием, но еще важнее, чтобы не только региональные, но и важные двусторонние встречи проводились на более устойчивой основе. Это произойдет, если кто-то из лидеров США посетит Центральную Азию, чего пока не произошло.
«Азаттык»: Некоторые эксперты считают, что цель саммита — послать определенные сигналы России и Китаю. В чем заключается основной интерес США на этом саммите?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Показать, что США являются игроком в регионе, что их роль важна. Но это также выглядит как подражание: Путин, Си Цзиньпин, а теперь США. Конечно, сигналы будут. Но для убедительности месседжа необходимо, чтобы за ним последовали действия. Многие из этих действий будут на двусторонней основе, поскольку многосторонних организаций [в регионе] не существует.
В октябре прошлого года в Астане на саммите «Россия — Центральная Азия» [президент Таджикистана Эмомали] Рахмон очень обиделся на Путина, повысил голос. На Западе некоторые посчитали, что Рахмон говорит плохие вещи о России. Но нет, он высмеял формат «C 5+1», что сейчас он есть у всех: у США, России, Китая, Японии, Южной Кореи. Рахмон заявил: «Хватит. Рассматривайте нас на основе двусторонних отношений. Один на один». Вот о чем он просил Путина: посмотрите на нас как на личности. Не надо смотреть на нас как на коллектив.
Поэтому хорошо, что США встречаются со всеми лидерами, но за этим должны последовать серьезные двусторонние действия. Дело не в том, что Центральная Азия не любит Россию или не любит Китай. Она не хочет быть зависимой от какой-либо одной страны. Когда у вас нет выхода к морю, вам нужны варианты. Чем больше — тем лучше. США могут способствовать реализации этих вариантов.
«Азаттык»: В чем интерес стран Центральной Азии к этому саммиту?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Я думаю, что интересы центральноазиатских государств здесь — и это стало очевидно из консультативной встречи [в Душанбе] на прошлой неделе, — касаются экономической интеграции.
Центральноазиатские государства осознают, что станут более эффективными, даже в вопросах торговли или безопасности, если будут более интегрированными. На консультативной встрече [в Душанбе] было очень интересно услышать, как лидеры стран Центральной Азии говорили о том, как дорого обходится торговля в регионе, налаживание нормального функционирования цепочек поставок. Те же вопросы поднимал и присутствовавший на встрече президент Азербайджана.
Если государства Центральной Азии смогут устранить барьеры на пути экономического сотрудничества, это усилит их роль на международном уровне. Они понимают, что ни одна страна не станет крупным игроком, но вместе они могут иметь гораздо больше рычагов влияния. Я думаю, что Соединенные Штаты, если они будут действовать умно, станут работать со странами региона именно в этом направлении.
ВОЗМОЖНА ЛИ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И КАКУЮ РОЛЬ МОГУТ СЫГРАТЬ США?
«Азаттык»: Вы считаете, что США могут помочь интеграции региона?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Они могли бы оказать поддержку, предоставить ресурсы. Это один из немногих регионов мира, где нет многосторонней организации. Удивительно, но в Центральной Азии отсутствует даже влиятельная организация экономического сотрудничества. Поэтому, возможно, США будут оказывать поддержку, но это не должно выглядеть как их инициатива. Это должны быть усилия стран региона. Думаю, на встрече на прошлой неделе мы увидели, что лидеры стран разделяют взаимную заинтересованность в этом вопросе.
«Азаттык»: Однако в регионе есть проблемы с сотрудничеством. Между некоторыми странами наблюдается напряженность. Прошлым летом на саммите стран Центральной Азии две страны, Туркменистан и Таджикистан, не подписали совместную декларацию.
Дженнифер Брик Муртазашвили: Туркменистан ничего не подписывает. На Таджикистан оказывает давление Россия. У стран разные интересы. Создать [многостороннюю организацию] будет сложно. Это не будет полная экономическая интеграция, как в ЕС, не общий рынок. Но должна быть какая-то возможность, какой-то институт, где страны могли бы говорить о таможенных и других вопросах, которые возникают на двусторонней основе, но при этом затрагивают государства на многостороннем уровне из-за специфики цепочек поставок в регионе.
«Азаттык»: США серьезно обеспокоены обходом Россией санкций через Центральную Азию. Летом прошлого года Вашингтон ввел вторичные санкции против узбекской компании за ее роль в обходе санкций, этим летом - против кыргызских компаний по той же причине. Будет ли эта тема стоять на повестке? Будут ли какие-либо предупреждения или сигналы со стороны США?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Я уверена, что в повестке тема будет. Будет ли обсуждение происходить публично или в частном порядке - это другой вопрос. Это важная тема и одна их тех, которые ставят Центральную Азию в очень сложное положение. С одной стороны, такие страны, как Казахстан, не очень рады войне и чувствуют себя из-за нее очень уязвимыми. Кроме того, санкции наносят реальный ущерб и ставят под угрозу их собственные экономические возможности.
Вопрос санкций — очень сложный для Центральной Азии, потому что с юга Афганистан находится под санкциями, с юго-запада - под санкциями Иран, а теперь и Россия с севера. Кроме того, мы видим ухудшение отношений между США и Китаем. Когда у вас нет выхода к морю, как в Центральной Азии, вам для торговли нужны соседи. У вас бедное население, вам нужен экономический рост. Когда все страны вокруг вас обложены американскими санкциями, это очень мешает экономическому выживанию.
Я думаю, что государства Центральной Азии хотели бы соблюдать санкции, но они находятся в очень сложных экономических условиях. Я не думаю, что какая-либо страна в регионе действительно желает, чтобы Россия добилась успеха в Украине, чтобы она выиграла эту войну, но экономически они очень страдают.
ДЕМОКРАТИЯ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ИЛИ ВОПРОСЫ БЕЗОПАСНОСТИ?
«Азаттык»: Эксперты считают, что США должны стремиться получить от центральноазиатских республик определенные гарантии в области прав человека и основных свобод, поскольку эта сфера находится под серьезной угрозой во всех пяти странах. Будет ли президент Байден поднимать эту тему?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Проблема внешней политики, основанной на правозащитных ценностях, в том, что вопросы безопасности всегда будут превалировать. Я говорю это как человек, работавший в USAID и занимавшийся продвижением демократии в американском правительстве. 20 лет назад я работала в Узбекистане, говорила о правах человека, работала с правительством по вопросам демократии, и тут США размещают в Узбекистане военную базу.
Ситуация с правами человека не изменилась и даже ухудшилась. Так что США всегда будут ставить вопросы безопасности превыше всего, но при этом они продолжают говорить о правах человека. Я думаю, это продолжает вызывать недоумение у государств региона.
Я верю, что наши лидеры хотят проводить внешнюю политику, ориентированную на ценности. Но реальность преподносит очень сложные ситуации, которые становятся испытанием для этих намерений. В большинстве случаев демократия не побеждает. Конечно, мы ожидаем, что Байден поднимет эти вопросы. Конечно, он будет их поднимать. Их всегда поднимают на подобных встречах, но это не будет центральной темой диалога.
«Азаттык»: Центральная Азия столкнулась с проблемами безопасности, изменением климата, нехваткой воды, засухой. Заинтересованы ли США в помощи региону?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Если бы США проявили творческий подход и захотели привлечь Центральную Азию к сотрудничеству в областях, в которых регион нуждается в помощи больше всего, то такая возможность есть. Есть много пространства для взаимодействия в области образования, науки и техники, экологии, которые очень важны для региона.
РОССИЯ «СЛАБЕЕТ», КИТАЙ «УСИЛИВАЕТСЯ», КАКОЙ ДОЛЖНА БЫТЬ ПОЛИТИКА ЗАПАДА?
«Азаттык»: Эксперты утверждают, что в настоящее время Россия теряет контроль над Центральной Азией из-за войны в Украине, а региональные амбиции Китая растут. Ослабевают ли позиции России в Центральной Азии? Действительно ли растет влияние Китая?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Да, я бы сказала, что именно так и было на протяжении последних 20 лет, если посмотреть на траекторию развития. Это связано не только с войной в Украине, но и с экономической динамикой в регионе. Влияние Китая растет. Он стал более ориентированным на внешний мир. Десять лет назад Китай выступил с инициативой «Один пояс — один путь» в Центральной Азии.
Но хотя у Китая есть экономические интересы, и он их преследует, прежде всего, он по-прежнему рассматривает Центральную Азию через призму безопасности и границ. В этом смысле Китай не слишком отличается от США или России, которые испытывают схожую озабоченность. Но он, конечно, инвестировал значительные средства в регион и хочет создать экономические коридоры и транспортные маршруты, в частности в обход России.
Влияние [России] уменьшается. Это происходит постепенно. Россия всегда будет иметь более значительное влияние в сфере образования, культуры, СМИ, чем Китай, по крайней мере, еще долгое время, в силу языковых вопросов, миграционной сферы: на заработках в России находится большое число выходцев из Центральной Азии.
В течение длительного времени страны Центральной Азии чувствовали себя очень уязвимыми перед Россией, в меньшей степени Узбекистан, [в большей степени] Кыргызстан. Таджикистан должен был быть очень осторожен – он вступил в Евразийский экономический союз, делал большие уступки России, поскольку так зависел от денежных переводов, которые пересылали трудовые мигранты.
Сейчас Россия находится в очень сложном положении. Она потеряла очень много мужчин, которые участвуют в войне или погибли на ней. Это делает мигрантов из Центральной Азии еще более ценными для России и придает некоторым государствам региона больше уверенности в себе, когда они сталкиваются с угрозами с ее стороны.
«Азаттык»: Если Россия слабеет, а влияние Китая растет, какова будет позиция Запада в новых условиях?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Соединенным Штатам особо нечего сказать по поводу безопасности в Центральной Азии. Они отказались от возможности говорить на эту тему после того, как ушли из Афганистана и того, как это произошло. Я не думаю, что есть большое доверие к способности США обеспечить безопасность в регионе.
Что это означает? Конечно, каждая страна будет говорить о границах, безопасности, борьбе с терроризмом и тому подобных вещах. США всегда работали с военными, обучая их, предоставляя оборудование и так далее. Я полагаю, что работа будет продолжаться. Но я не думаю, что продолжится широкомасштабное сотрудничество в области безопасности. Тем более, что Китай ясно дал понять: он не желает присутствия американских войск в регионе. Россия также четко заявила об этом.
Конечно, нет никаких требований, чтобы США не отправляли военных в Центральную Азию, но их участие в обеспечении безопасности в регионе кардинально изменилось: если два года назад здесь были американские военные базы, то теперь их нет. Поэтому я не думаю, что США могут подходить к вопросу [сотрудничества] с позиции безопасности. Они должны рассматривать другие сферы.
«Азаттык»: Некоторые эксперты полагают, что США необходимо обновить свою стратегию в отношении Центральной Азии в условиях ослабления России. Считают, что если США не воспользуются моментом, это может стать для них упущенной возможностью. Следует ли ожидать углубления отношений и сотрудничества между регионом и США?
Дженнифер Брик Муртазашвили: Я думаю, грядущая встреча показывает, что это произойдет, что нам следует ожидать нового вида взаимодействия с регионом. Настало время новой стратегии. Пришло время увидеть Центральную Азию такой, какая она есть. Она больше не является постсоветским регионом. Она евразийская. Я все еще думаю, что многие рассуждения о Центральной Азии ведутся через постсоветскую призму, что ее не рассматривают как сердце Евразийского суперконтинента.
Стратегия США в отношении региона должна быть сосредоточена не только на узких интересах безопасности, войне в Украине или в Афганистане, но и на понимании того, как эти небольшие страны могут использовать свою силу против более крупных соперников и экономик.
Кроме того, США должны считать бедность [в регионе] огромной проблемой. Именно этим озабочены руководители стран: как решить проблему бедности? Последние 25 лет этим решением, единственным реальным, была трудовая миграция в Россию. Другого решения проблем экономического развития к настоящему моменту не существует, потому что руководители региона никогда не придерживались стратегий, способствующих экономическому росту.
Сейчас мы наблюдаем изменения в Узбекистане. В отношении Кыргызстана или Таджикистана я не слишком оптимистично настроена, но будем надеяться, что двигатели казахской и узбекской экономик смогут поднять регион и решить проблему бедности через экономическую интеграцию и взаимодействие.