Мне 27 лет. К этому возрасту я имею: родителей, сестру, брата, 3-летнего сына, друзей, несложившийся брак, диплом по специальности “Журналистика”, несколько поездок за границу, аккаунты в нескольких социальных сетях, работу, случайные интрижки, здоровье и крышу над головой. И вдобавок ко всему этому меня недавно настиг почти экзистенциальный почти кризис почти среднего возраста. Мне о нем рассказывали, я читала про него сама, но почему-то никак не ожидала, что это произойдет именно сейчас, а не после 30 лет. Он просто обрушился на меня в один ясный день. Или ночь, я уже не помню.
Уже в который раз я нахожу себя сидящей на кухне с кружкой остывшего чая. Не спящей глубокой ночью и пялящейся в темный потолок. Переходящей не ту дорогу. Печатающей не те слова. Охваченной одними и теми же мыслями – КЕМ Я ХОТЕЛА БЫТЬ? КЕМ Я СМОГЛА СТАТЬ? КАК ДАЛЬШЕ БЫТЬ?
... В школе я карандашом вписывала свое имя на страницы книг по истории и была убеждена в том, что это обязательно случится – мое имя впишут в историю моей страны, как минимум. И много-много лет спустя такие же школьники будут писать сочинения о том, как когда-то я совершила великие перемены. Поступая на факультет журналистики, я все еще была движима этой мечтой – стать революционером мышления, поменять жизни людей, сотворить величайшее добро и помочь своему народу развиться. Потом случилось неожиданное замужество, родился ребенок, эти мечты начали потихонечку покрываться паутиной бытовухи.
После развода я вытащила свои мечты из подвала своей души, стряхнула с них пыль и начала понемногу возвращать себе уверенность в том, что я способна сделать невозможное... И вот теперь я сижу как человек, выживший после кораблекрушения на этом маленьком острове, и смотрю на обломки своих амбиций, которые не выдержали столкновения с моей собственной ленью. Никогда не могла подумать, что эти две стихии во мне настолько одинаково сильны и могучи, что их противостояние обернется таким внутренним конфликтом, личностным столкновением.
Все эти мысли и задумки, которые ко мне когда-то приходили, вдохновляли меня, опьяняли, обещали счастье и эйфорию – они каждый раз воплощаются другими людьми, мои мечты сбываются у тех, у кого были такие же возможности, как у меня. Они просто не были ленивы. Ведь в подростковом возрасте почти все задают себе вопросы вселенского масштаба: “Кто я? Почему я – это я? Зачем я на этом свете? Откуда взялось все, что нас окружает? Если это все создал Бог, то кто создал его? В чем смысл жизни? С какой целью все это было придумано?”...
Теперь же (хотя ответы на те вопросы мною так и не найдены) меня одолевают другие – менее масштабные, но более мучительные: “Может, я все это придумала себе, даже не подозревая о том, что я не способна совершить даже частичку этих дел? Неужели я всю жизнь думала, что рождена для того, чтобы засиять по-особенному, а на деле, я – такое же безликое, безвольное, безличностное существо, которое каждый день будет ходить на работу, рожать детей, писать об этом в Твиттере и однажды тихонько помрет? И единственным местом, где будет высечено мое имя, будет не история, а моя могильная плита? Неужели, действительно, все попытки тщетны и все – тлен?”.
Ведь если бы я была способной на великие поступки, я бы их уже давно начала совершать. К моему возрасту у выдающихся личностей достижений больше, чем прожитых ими лет. А у меня – ровно столько же провалов. Все эти мечты были слишком идиотскими и инфантильными, я тогда не знала жизни, была наивной. Я – такая же, как любой человек, который утром сидел рядом со мной в одной маршрутке, прошел мимо на улице, купил килограмм картошки на рынке. Я не составляю список дел и не совершаю достижений просто потому, что я не могу, не умею, не способна. Осознание этого сковывает все движения и леденящий ужас накрывает меня с головы до пяток.
В минуты паники охватывает желание все начать сначала, радикально поменять свою жизнь и свои привычки, начать составлять списки и выполнять по одной полезной вещи в день. Помириться со всеми, с кем когда-то конфликтовала, послать всем цветы и смайлики, написать покаяние в дневнике, попросить прощения у родителей, взяться за серьезное развитие своего ребенка, начать безудержно молиться и перестать заедать свои переживания чем попало. Появляется какая-то жалкая искорка Надежды, что была почти полностью убита. Она еле дышит и молит меня дать ей шанс на выживание.
“Ну как ты без меня проживешь? Смотри, ты уже чахнешь!” – уговаривает она меня. “Дай мне лишь чуть-чуть раздуться, я разгорюсь и согрею тебя, наполню твою жизнь радостью”, - обещает она мне. Но я боюсь начинать верить и надеяться. Сколько раз я давала себе (и ей) шанс на новую жизнь, и столько же раз я с треском все проваливала. Возможно, мне не хватило тщеславия. Или чувства стыда за себя, потому что когда-то мне стало наплевать на то, что скажут про меня другие. Или, элементарно, мне не хватило мозгов. Силы воли. Себялюбия. Страсти к жизни. Я не знаю.
Я сижу на берегу острова Безысходности и провожаю эти обломки взглядом куда-то в неизвестность. Вот мимо проплывают те страницы из книг, на которых моим старательным почерком отличницы были выведены мои инициалы. А это уходит ко дну моя грандиозная затея снять документальный фильм, который взорвал бы сознание общества. Вместе с ней тонут и мои грезы о Пулитцеровской премии. Я даже видела где-то в мечтах заголовки вроде: “Первый журналист из Кыргызстана был удостоен такой награды...”.
Вот призраки умерших надежд взмывают на небо и исчезают вдалеке, оставив за собой полупрозрачный след, намекая на то, что я – их убийца. Лень-цунами уже не бушует. Амбиции-корабль уже повержен и потонул. Они оба покоятся с миром теперь. А я сижу, истерзанная и невероятно злая на себя за то, что не смогла вовремя вырулить свой корабль в нужное русло и обуздать этого бушующего зверя. И непонятно, на чьей я теперь стороне. Как мне доплыть до континента Жизни, если Амбиции разрушены, Мечты утоплены, Надежды убиты, а впереди – бескрайние воды рутины. Я плавать не умею. И я боюсь, что стоит мне опустить тело в воду – поднимется цунами. Моя Лень меня погубит.
Поэтому я сижу в неподвижном положении уже который месяц. Я не могу поднять голову. Мне стыдно увидеть на небе фантомы всего, что было разбито.
Мне страшно вспоминать, сколько возможностей было упущено. Сколько раз я могла подать документы на магистратуру за границей, сколько раз я могла получить стажировку в престижной медиа-компании, сколько раз я могла просто взять в руки себя, а ребенка - на руки, посадить нас перед зеркалом и сказать: “Я беру за нас ответственность и не дам нам пропасть”? Сколько раз я могла исполнить свои маленькие мечты и сделать очередной шаг к приближению к самой своей большой мечте? Сколько отговорок было придумано? Сколько раз я занималась самообманом, теша себя мыслью, что в следующий раз я обязательно что-то сделаю?
“Это от родителей”, “это генетическое”, “это социальное”, “это возрастное”, “это гормональное”, “это инстинктивное”, “это психическое”, “это зодиакальное”...
Я все откладывала на “как-нибудь потом”. И вот это “как-нибудь потом” меня внезапно ударило словно током в 2500 ватт. Я поняла, что то время, которое я себе когда-то отмеряла, уже ушло. Если бы я тогда сделала все как надо, сидела бы я сейчас в таком потерянном и размазанном состоянии, сжирая себя каждую минуту? Когда знаешь, что во всем виновата ты сама, ты запускаешь в себя собственный яд, который начинает тебя изнутри разъедать. Все органы, все оболочки, все клетки пропитаны этим ядом и отваливаются от меня огромными омертвевшими кусками. Я поняла, что такое самоедство. Все эти годы я забивала себе автоголы. Теперь они такой огромной кучей свалились на меня и раздавили как мелкую букашку.
Не буду уходить в подробности по поводу того, как я поливаю себя порцией самоосуждения и самокритики по поводу того, какая я мать, дочь, сестра и подруга. Это слишком личное. Раньше казалось, что я еще очень молода и неопытна, но спустя какое-то время я стану другой. Теперь вдруг стало понятно, что тянуть уже некуда, ждать больше нечего, а весь запас времени, куда я словно как в копилку складывала все свои цели и мечты, мной уже давно исчерпан. Если я к этим годам ничего путного не добилась, выйдет ли из меня вообще какой-либо толк в будущем?
Когда мне было 17 лет, себя 27-летней я представляла не такой. Я – не такая, какой я хотела и хочу быть. Меня подпинывают сзади близкие и друзья, постоянно ругают и приводят в чувство. Неужели и в 37, и в 47, и в 57 лет я буду такой же непонятно какой женщиной, которая хочет свернуться в комок, отключить телефон и запереть все двери на несколько дней, чтобы провалиться в бездонную галактику бесконечных сожалений о несостоявшемся?
Не знаю, как проявился этот эмоционально-морально-духовный кризис у других людей, но у меня все случилось именно так. С одной стороны, мне интересно наблюдать за этим процессом – как я сама себя расщепляю и перевариваю в собственном яде, и когда мне это, наконец, настолько надоест, что я все-таки возьмусь за собственное воспитание. Но, с другой стороны, пора бы уже взрослеть и перестать находить это зрелище интересным. Сколько можно ожидать тотального падения на экзистенциальное дно, чтобы начать, наконец, жить своей жизнью, а не той, за которой я теперь прячусь, боясь утонуть в водовороте собственных мечтаний, надежд, лени и страхов?
В этой ситуации помочь себе смогу только я сама. Только пока и в это мне мало верится. Наверное, если бы не мой ребенок, я бы окончательно сожрала себя и заперлась в квартире на много месяцев и обросла бы мхом безнадежности. Хотя, с другой стороны, когда у тебя есть ребенок и ты почти никем не являешься, чувство стыда проявляется еще мощнее, потому что от тебя ожидают большего – “Ты же мать, как ты можешь такое себе позволять?”. От этого временами становится еще отчаяннее. Многие не понимают того, что сейчас происходит – у тебя все есть, к чему эти глупые страдания, высосанные из пальца? Просто этот внутренний конфликт с самим собой – самая тяжелая война, в которой ты либо выходишь победителем и становишься Человеком, либо проигрываешь и превращаешься в Никого.
Я вспомнила вдруг, что забыла, когда я последний раз молилась. В детстве была смешная молитва: я просила у Бога здоровья, счастья и благополучия сначала для своей семьи, затем для друзей, затем для семей своих друзей, затем для всех наших родственников и в конце, расчувствовавшись, я уже выпрашивала всех благ для всех людей на планете, которые этого хотят и заслуживают. Тогда я искренне верила в то, что и я вхожу в их число. Сейчас мне стыдно даже молиться. Вот так вот свалиться кому-то на голову после стольких лет отсутствия и начать что-то просить.
Но почему-то именно сейчас мне в руки попадают книги о духовном развитии. Может быть, именно через этот путь я найду ответы на свои нескончаемые вопросы, перестану себя терзать, прощу себя за все ошибки и, наконец, начну по-настоящему жить. Когда внутри у человека такая бездна – без дна – и он ежесекундно в нее проваливается все глубже и глубже, никакие внешние проблемы не имеют для него значения. Так же и с теми вещами, что обычно приносят радость и счастье. И остается только одна цель на ближайшее будущее – побороть эти страхи и сомнения, лень и апатию.
...воттакойкризиспочтисреднеговозраста.
Уже в который раз я нахожу себя сидящей на кухне с кружкой остывшего чая. Не спящей глубокой ночью и пялящейся в темный потолок. Переходящей не ту дорогу. Печатающей не те слова. Охваченной одними и теми же мыслями – КЕМ Я ХОТЕЛА БЫТЬ? КЕМ Я СМОГЛА СТАТЬ? КАК ДАЛЬШЕ БЫТЬ?
... В школе я карандашом вписывала свое имя на страницы книг по истории и была убеждена в том, что это обязательно случится – мое имя впишут в историю моей страны, как минимум. И много-много лет спустя такие же школьники будут писать сочинения о том, как когда-то я совершила великие перемены. Поступая на факультет журналистики, я все еще была движима этой мечтой – стать революционером мышления, поменять жизни людей, сотворить величайшее добро и помочь своему народу развиться. Потом случилось неожиданное замужество, родился ребенок, эти мечты начали потихонечку покрываться паутиной бытовухи.
После развода я вытащила свои мечты из подвала своей души, стряхнула с них пыль и начала понемногу возвращать себе уверенность в том, что я способна сделать невозможное... И вот теперь я сижу как человек, выживший после кораблекрушения на этом маленьком острове, и смотрю на обломки своих амбиций, которые не выдержали столкновения с моей собственной ленью. Никогда не могла подумать, что эти две стихии во мне настолько одинаково сильны и могучи, что их противостояние обернется таким внутренним конфликтом, личностным столкновением.
Все эти мысли и задумки, которые ко мне когда-то приходили, вдохновляли меня, опьяняли, обещали счастье и эйфорию – они каждый раз воплощаются другими людьми, мои мечты сбываются у тех, у кого были такие же возможности, как у меня. Они просто не были ленивы. Ведь в подростковом возрасте почти все задают себе вопросы вселенского масштаба: “Кто я? Почему я – это я? Зачем я на этом свете? Откуда взялось все, что нас окружает? Если это все создал Бог, то кто создал его? В чем смысл жизни? С какой целью все это было придумано?”...
Теперь же (хотя ответы на те вопросы мною так и не найдены) меня одолевают другие – менее масштабные, но более мучительные: “Может, я все это придумала себе, даже не подозревая о том, что я не способна совершить даже частичку этих дел? Неужели я всю жизнь думала, что рождена для того, чтобы засиять по-особенному, а на деле, я – такое же безликое, безвольное, безличностное существо, которое каждый день будет ходить на работу, рожать детей, писать об этом в Твиттере и однажды тихонько помрет? И единственным местом, где будет высечено мое имя, будет не история, а моя могильная плита? Неужели, действительно, все попытки тщетны и все – тлен?”.
Ведь если бы я была способной на великие поступки, я бы их уже давно начала совершать. К моему возрасту у выдающихся личностей достижений больше, чем прожитых ими лет. А у меня – ровно столько же провалов. Все эти мечты были слишком идиотскими и инфантильными, я тогда не знала жизни, была наивной. Я – такая же, как любой человек, который утром сидел рядом со мной в одной маршрутке, прошел мимо на улице, купил килограмм картошки на рынке. Я не составляю список дел и не совершаю достижений просто потому, что я не могу, не умею, не способна. Осознание этого сковывает все движения и леденящий ужас накрывает меня с головы до пяток.
В минуты паники охватывает желание все начать сначала, радикально поменять свою жизнь и свои привычки, начать составлять списки и выполнять по одной полезной вещи в день. Помириться со всеми, с кем когда-то конфликтовала, послать всем цветы и смайлики, написать покаяние в дневнике, попросить прощения у родителей, взяться за серьезное развитие своего ребенка, начать безудержно молиться и перестать заедать свои переживания чем попало. Появляется какая-то жалкая искорка Надежды, что была почти полностью убита. Она еле дышит и молит меня дать ей шанс на выживание.
“Ну как ты без меня проживешь? Смотри, ты уже чахнешь!” – уговаривает она меня. “Дай мне лишь чуть-чуть раздуться, я разгорюсь и согрею тебя, наполню твою жизнь радостью”, - обещает она мне. Но я боюсь начинать верить и надеяться. Сколько раз я давала себе (и ей) шанс на новую жизнь, и столько же раз я с треском все проваливала. Возможно, мне не хватило тщеславия. Или чувства стыда за себя, потому что когда-то мне стало наплевать на то, что скажут про меня другие. Или, элементарно, мне не хватило мозгов. Силы воли. Себялюбия. Страсти к жизни. Я не знаю.
Я сижу на берегу острова Безысходности и провожаю эти обломки взглядом куда-то в неизвестность. Вот мимо проплывают те страницы из книг, на которых моим старательным почерком отличницы были выведены мои инициалы. А это уходит ко дну моя грандиозная затея снять документальный фильм, который взорвал бы сознание общества. Вместе с ней тонут и мои грезы о Пулитцеровской премии. Я даже видела где-то в мечтах заголовки вроде: “Первый журналист из Кыргызстана был удостоен такой награды...”.
Вот призраки умерших надежд взмывают на небо и исчезают вдалеке, оставив за собой полупрозрачный след, намекая на то, что я – их убийца. Лень-цунами уже не бушует. Амбиции-корабль уже повержен и потонул. Они оба покоятся с миром теперь. А я сижу, истерзанная и невероятно злая на себя за то, что не смогла вовремя вырулить свой корабль в нужное русло и обуздать этого бушующего зверя. И непонятно, на чьей я теперь стороне. Как мне доплыть до континента Жизни, если Амбиции разрушены, Мечты утоплены, Надежды убиты, а впереди – бескрайние воды рутины. Я плавать не умею. И я боюсь, что стоит мне опустить тело в воду – поднимется цунами. Моя Лень меня погубит.
Поэтому я сижу в неподвижном положении уже который месяц. Я не могу поднять голову. Мне стыдно увидеть на небе фантомы всего, что было разбито.
Мне страшно вспоминать, сколько возможностей было упущено. Сколько раз я могла подать документы на магистратуру за границей, сколько раз я могла получить стажировку в престижной медиа-компании, сколько раз я могла просто взять в руки себя, а ребенка - на руки, посадить нас перед зеркалом и сказать: “Я беру за нас ответственность и не дам нам пропасть”? Сколько раз я могла исполнить свои маленькие мечты и сделать очередной шаг к приближению к самой своей большой мечте? Сколько отговорок было придумано? Сколько раз я занималась самообманом, теша себя мыслью, что в следующий раз я обязательно что-то сделаю?
“Это от родителей”, “это генетическое”, “это социальное”, “это возрастное”, “это гормональное”, “это инстинктивное”, “это психическое”, “это зодиакальное”...
Я все откладывала на “как-нибудь потом”. И вот это “как-нибудь потом” меня внезапно ударило словно током в 2500 ватт. Я поняла, что то время, которое я себе когда-то отмеряла, уже ушло. Если бы я тогда сделала все как надо, сидела бы я сейчас в таком потерянном и размазанном состоянии, сжирая себя каждую минуту? Когда знаешь, что во всем виновата ты сама, ты запускаешь в себя собственный яд, который начинает тебя изнутри разъедать. Все органы, все оболочки, все клетки пропитаны этим ядом и отваливаются от меня огромными омертвевшими кусками. Я поняла, что такое самоедство. Все эти годы я забивала себе автоголы. Теперь они такой огромной кучей свалились на меня и раздавили как мелкую букашку.
Не буду уходить в подробности по поводу того, как я поливаю себя порцией самоосуждения и самокритики по поводу того, какая я мать, дочь, сестра и подруга. Это слишком личное. Раньше казалось, что я еще очень молода и неопытна, но спустя какое-то время я стану другой. Теперь вдруг стало понятно, что тянуть уже некуда, ждать больше нечего, а весь запас времени, куда я словно как в копилку складывала все свои цели и мечты, мной уже давно исчерпан. Если я к этим годам ничего путного не добилась, выйдет ли из меня вообще какой-либо толк в будущем?
Когда мне было 17 лет, себя 27-летней я представляла не такой. Я – не такая, какой я хотела и хочу быть. Меня подпинывают сзади близкие и друзья, постоянно ругают и приводят в чувство. Неужели и в 37, и в 47, и в 57 лет я буду такой же непонятно какой женщиной, которая хочет свернуться в комок, отключить телефон и запереть все двери на несколько дней, чтобы провалиться в бездонную галактику бесконечных сожалений о несостоявшемся?
Не знаю, как проявился этот эмоционально-морально-духовный кризис у других людей, но у меня все случилось именно так. С одной стороны, мне интересно наблюдать за этим процессом – как я сама себя расщепляю и перевариваю в собственном яде, и когда мне это, наконец, настолько надоест, что я все-таки возьмусь за собственное воспитание. Но, с другой стороны, пора бы уже взрослеть и перестать находить это зрелище интересным. Сколько можно ожидать тотального падения на экзистенциальное дно, чтобы начать, наконец, жить своей жизнью, а не той, за которой я теперь прячусь, боясь утонуть в водовороте собственных мечтаний, надежд, лени и страхов?
В этой ситуации помочь себе смогу только я сама. Только пока и в это мне мало верится. Наверное, если бы не мой ребенок, я бы окончательно сожрала себя и заперлась в квартире на много месяцев и обросла бы мхом безнадежности. Хотя, с другой стороны, когда у тебя есть ребенок и ты почти никем не являешься, чувство стыда проявляется еще мощнее, потому что от тебя ожидают большего – “Ты же мать, как ты можешь такое себе позволять?”. От этого временами становится еще отчаяннее. Многие не понимают того, что сейчас происходит – у тебя все есть, к чему эти глупые страдания, высосанные из пальца? Просто этот внутренний конфликт с самим собой – самая тяжелая война, в которой ты либо выходишь победителем и становишься Человеком, либо проигрываешь и превращаешься в Никого.
Я вспомнила вдруг, что забыла, когда я последний раз молилась. В детстве была смешная молитва: я просила у Бога здоровья, счастья и благополучия сначала для своей семьи, затем для друзей, затем для семей своих друзей, затем для всех наших родственников и в конце, расчувствовавшись, я уже выпрашивала всех благ для всех людей на планете, которые этого хотят и заслуживают. Тогда я искренне верила в то, что и я вхожу в их число. Сейчас мне стыдно даже молиться. Вот так вот свалиться кому-то на голову после стольких лет отсутствия и начать что-то просить.
Но почему-то именно сейчас мне в руки попадают книги о духовном развитии. Может быть, именно через этот путь я найду ответы на свои нескончаемые вопросы, перестану себя терзать, прощу себя за все ошибки и, наконец, начну по-настоящему жить. Когда внутри у человека такая бездна – без дна – и он ежесекундно в нее проваливается все глубже и глубже, никакие внешние проблемы не имеют для него значения. Так же и с теми вещами, что обычно приносят радость и счастье. И остается только одна цель на ближайшее будущее – побороть эти страхи и сомнения, лень и апатию.
...воттакойкризиспочтисреднеговозраста.
