Гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов
О задачах арктического форума и о том, как на его работе может отразиться история с активистами Greenpeace в интервью РС рассуждает генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.
- В этом году темой форума выбрана экологическая безопасность при освоении ресурсов в Арктике. А играют ли такого рода международные встречи реальную роль в решении проблемы экологии или нефтедобычи? Или же это своего рода дипломатическая формальность?
- Конечно, такого рода форумы не способствуют принятию решений, но они задают какие-то тренды. Я бы не стал говорить, что это просто какая-то бессмысленная дипломатия или политический туризм. Первые лица определяют, в каком направлении дальше будут действовать их подчиненные. Каких-то глобальных решений на форуме принято не будет, но общий вектор развития, сотрудничества в Арктике будет задан. Если первые лица зафиксируют, что экология является одним из приоритетов, значит затем все министерства, ведомства, компании будут в своей работе, по крайней мере, эти моменты учитывать.
- Арктический форум проходит на фоне скандала с активистами Гринпис, задержанными российскими властями у платформы Приразломная. При этом еще летом вице-премьер Дмитрий Рогозин, курирующего вопросы российского военно-промышленного комплекса, заявил, что главная проблема, которую России нужно решать в Арктике, – это "акты диверсии других стран в отношении инфраструктуры, созданной вокруг газовых и нефтяных месторождений". Сейчас прошла информация, что ФСБ может обвинить экологов чуть ли не в терроризме. Как вы полагаете, будет ли Владимир Путин как участник Арктического форума как-то реагировать на это происшествие?
- На мой взгляд, как раз такого рода акции экологическую безопасность Арктики не повышают. Это только на первый взгляд кажется, что перформансы привлекают внимание к экологической тематике. Они вызывают просто раздражение российских властей, и это раздражение связано не с самой
Активисты Гринпис не собираются обсуждать экологический эффект разработки того же Разломного, они заинтересованы исключительно в шумном эффекте
тематикой акций, а с тем, как они осуществляются. Конечно, в словах того же Рогозина можно увидеть традиционную для наших политиков склонность к конспирологии, которую они часто видят везде. Я не думаю, например, что Гринпис действительно подталкивает какая-то коварная западная рука дядюшки Сэма. Но в то же время активисты Гринпис не собираются обсуждать экологический эффект разработки того же Разломного, они заинтересованы исключительно в шумном эффекте. Западные экологи любят устраивать такие залихватские акции, которые имеют много шума, но на самом деле это все, конечно, не диалог на тему экологии. Есть компании, есть проекты, есть, безусловно, экологические риски, но экологи зачастую предлагают такую концепцию: Артика - это очень опасно, поэтому давайте вообще туда не лезть. Это подход странный, потому что лезть туда все равно придется рано или поздно. Мне кажется, гораздо разумнее был бы другой подход к решению экологических вопросов: в диалоге по линии государство - бизнес - экологи - международные организации разбираться в конкретных рисках конкретных проектов и принимать конкретные решения. Кстати, в этом плане российские экологи гораздо более адекватные люди, они гораздо более погружены к экологическую тематику, и когда речь идет об обсуждении нефтегазовых проектов, с ними гораздо интереснее обсуждать эту тему, потому что они владеют матчастью.
- Может ли эта история с активистами Гринпис быть использована в решении одного из ключевых вопросов дипломатии в Арктике - дележке хребта Ломоносова, на обладание которым претендуют Россия, Дания и Канада?
- Ну, экологи-то вряд ли здесь будут использованы. Здесь, скорее, надо использовать ученых. Есть давно прописанная процедура, и она предполагает, что если вы хотите получить какую-то часть арктических территорий, вам нужно не безумных экологов на моторных лодках направлять куда-то или про них говорить, а нужно предъявить достаточную доказательную базу. Другое дело, что доказать по этим правилам ничего невозможно. Потому что Россия уже собрала документы и несколько лет назад их представила в соответствующие организации, которые должны принимать решения. Но еще не было ни одного прецедента, когда какой-то участок арктической территории по этим правилам какой-то из стран был распределен. Распределение арктических территорий сейчас находится в некотором тупике, это очевидно. Мне кажется, что арктические страны должны быстрее разделить Арктику между собой, потому что, если они этого не сделают, через пять лет все государства мира, от Китая до Сомали, заявят, что Арктика - это общее достояние человечества, и ее делить надо между всеми государствами.
- Правильно ли я понимаю, что при существующем развитии технологий пока добывать полезные ископаемые в полярных зонах Северного Ледовитого океана невозможно?
- В принципе, это возможно, но дорого. Там есть плюсы - небольшие глубины, например, но есть и минусы - айсберги, постоянно движущиеся, штормы, которые там могут и 20 метров достигать. Все это создает экологические риски. Но не стоит сбрасывать со счетов то обстоятельство, что в целом все равно человечество вынуждено добывать углеводороды во все более сложных условиях. Если взять шельф Бразилии, там добыча ведется на глубине под 10 километров, и это тоже непросто и экологические риски создает. Так что рано или поздно в Арктику человечество придет. К тому же технологии тоже развиваются, и добыча будет дешеветь. Все это будет способствовать тому, что в ближайшее время Арктика окажется зоной освоения. Сегодня же стоит задача - застолбить эту территорию.
