Об антицарском восстании кыргызов 1916 года, о карательных операциях русских войск и жестоком подавлении восстания сказано и написано очень много. Можно предположить, что к 100-летию трагических событий, которое будет отмечаться в следующем году, будет написано еще больше. Но хотелось бы, чтобы отдельные факты истории, поверхностно истолкованные, не вносили раздор в жизнь новых поколений, в отношения между Россией и Кыргызстаном.
Поль Валери, прекрасный поэт и выдающийся мыслитель, когда-то мудро предупреждал, чтобы историческая наука не стала прислужницей политики и источником шовинизма и национализма, ибо история—«это самый опасный продукт, вырабатываемый химией интеллекта».
Все дело в том, что существует очень большой соблазн представить дело так, что о трагедии кыргызов мало кто знал в мире, особенно в самой России, а если и знали, то дружно хранили молчание. Читая работы наших отечественных историков и публицистов, можно подумать, что в стране Толстого и Достоевского, других величайших гуманистов и учителей человечества, никто кыргызам не сочувствовал, что были закрыты глаза на преступления карателей, а подавление восстания в русском обществе считали чуть ли подвигом внутренних войск и вполне справедливым делом. Между тем, как показывают факты, дело обстоит далеко не так.
Да, события Первой мировой войны, глубокий предреволюционный кризис, кризис самой империи, которую В.И. Ленин назвал «тюрьмой народов», в значительной степени заслонили собой массовые волнения в Туркестане, да и делалось все для того, чтобы о них узнали как можно меньше и в царской России, и за ее пределами. Тем не менее, о кровавых стычках местного населения с представителями русской администрации, в целом с русскими переселенцами узнали многие, особенно в Государственной Думе. Об этом свидетельствует факт, что именно Госдума назначила специальную Комиссию по расследованию дел, связанных с волнениями в Туркестане летом 1916 года и их жестокого подавления внутренними войсками. Самое примечательное, что во главе комиссии стоял сам А. Ф. Керенский, лидер фракции так называемых «трудовиков», едва ли не самый популярный политик России того времени, один из непримиримых критиков царизма, особенно императора Николая II. О его невероятной популярности говорят такие характеристики его политической деятельности, как «рыцарь революции», «львиное сердце», «первая любовь революции», «народный трибун», «гений русской свободы», «солнце свободы России» и т. д.
И этот человек стал самым пламенным защитником восставших кыргызов. Александр Федорович не поленился приехать в Ташкент и Самарканд, чтобы собрать материалы и информировать русскую общественность о произошедшем. Что он и сделал. Страстное выступление Александра Федоровича на думском заседании произвело огромное впечатление на депутатов. Фактически кыргызское восстание и его жестокое подавление, в целом события в русском Туркестане, Керенскому и антимонархистски настроенным русским либералам дали еще один увесистый повод для того, чтобы сделать возможным Февральскую революцию 1917 года и вынудить Николая отречься от престола. Когда Керенский говорил о том, что «карательный отряд, состоящий из трех видов оружия, пехоты, артиллерии и кавалерии, и начальник отряда отдает приказ идти в таких-то направлениях и по своему пути сжигать все туземное население», в зале Думы раздались возмущенные голоса: «Позор!». Керенский продолжал: «Были уничтожены старики и старухи…». И тут депутат Шингарев, не выдержав, на весь зал кричал: «Варвары!». Депутат Родичев возмущался: «И это гордость страны!». Криков негодования и возмущения было много в думском зале. Судя по стенограмме, ни у кого из депутатов Госдумы не было сомнения в том, что кыргызская трагедия - это позор русского оружия, преступление, за которое виноватые должны нести наказание. Началось судебное расследование. Все искали виноватых. И взоры были обращены на императора, на премьер-министра Б.В. Штюрмера, чье бездумное решение о мобилизации туземцев привело к столь кровавому исходу.
В своей думской речи 16 декабря 1916 года Керенский фактически призывал к свержению самодержавия, после чего императрица Александра Федоровна заявила, что «Керенского следует повесить». И неудивительно, что 25 февраля 1917 года указом Николая II заседания Государственной Думы были прекращены с 26 февраля до апреля того же года, что еще больше накалило политическую обстановку.
Одним словом, восстание кыргызов 1916 года ни в коем случае не осталось без должного внимания со стороны русской общественности и, к ее чести, реакция была совершенно адекватной и справедливой, и определенно на стороне восставших. Что касается императора Николая, то его судьба, судьба его семьи и близких сложилась более чем трагически - в начале апреля 1918 года Президиум ВЦИК санкционировал арест Романовых, а в конце апреля отдал приказ перевезти их в Москву с целью проведения суда над ними. Тогда же арестанты были перевезены в Екатеринбург. Но почему-то большевистское руководство поспешило с решением судьбы императорской семьи, и Николай II, Александра Федоровна, их дети, доктор Боткин и еще три человека из прислуги были убиты с применением холодного и огнестрельного оружия в особняке Ипатьева в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года.
Что касается А.Ф. Керенского, то он сразу после революции большевиков уехал в заграницу и в Париже пытался продолжить активную политическую деятельность. В 1922—1932 годы он редактировал газету «Дни», выступал с резкими антисоветскими лекциями, призывал Западную Европу к крестовому походу против советской России. Когда Гитлер в 1940 году оккупировал Францию, Керенский переехал в США, выбрав местом жительства Нью-Йорк. Много времени проводил в Стэнфордском университете в Калифорнии.
В 1968 году Керенский попытался получить разрешение на приезд в СССР. Благоприятное разрешение этого вопроса зависело от выполнения им ряда политических условий, как, например, признание закономерности социалистической революции, правильности политики правительства СССР, признании успехов советского народа, достигнутых за 50 лет существования Советского государства и т.д. По воспоминаниям, Александр Федорович признавал, что события, которые произошли в октябре 1917 года, являются логическим завершением общественного развития России. По неизвестным причинам вопрос приезда Керенского в Москву был неожиданно снят с обсуждения, и он не смог приехать на свою родину.
Александр Фелорович Керенский умер от рака 11 июня 1970 года в своем доме в Нью-Йорке. Местные русская и сербская православные церкви отказались отпевать его, считая виновником падения России. Тело было переправлено в Лондон, где жил его сын, и похоронено на кладбище Putney Vale Cemetery.
Осмонакун Ибраимов, профессор.
