Говоря современным языком, это было настоящей гуманитарной катастрофой. Такая тяжелая доля, пожалуй, редко выпадала людям за всю двухтысячную историю кыргызского народа.
Приятная новость, возродившая лучик надежды в сердцах кыргызов-беженцев, достигла их ближе к весне. Сообщения о том, что белый царь свергнут и к власти пришли другие, помогли воспрянуть духом отчаявшимся кыргызам, дав им надежду на возвращение в родные земли с приходом весны. Об этом в своих стихах поэт Ысак Шайбеков пишет:
Угулду март айында жакшы кабар,
Кубандык качкан, бозгон бечаралар,
Болгону ал кабардын анык болсо
Качкан эл жер-жерине кайтып бараар.
В марте мы услышали хорошую новость,
И были чрезмерно рады.
Если она достоверна,
То сможем вернуться в родные края. (построчный перевод).
Но для кыргызов, вконец обнищавших и столкнувшихся с настоящей гуманитарной катастрофой, обратный путь на Родину был бы таким же непростым и мучительным, как и во время бегства в Китай. Поэтому многие старики, дети, больные и немощные были обречены навсегда остаться на чужбине без возможности еще раз увидеть родные края. На обратный путь вышла едва ли половина тех, кому было суждено выжить во время бегства в Китай.
Мукай Элебаев, лично переживший все лишения Уркуна, вспоминает: «Вдруг что-то заставило меня глубоко задуматься, как человека, очнувшегося от кошмара. Вед в одно время нас было 14 человек, не помещавщихся в огромной шестиканатной юрте. Где же они теперь? Из всего многочисленного семейства сегодня только мы с братом Беккулом находимся на пути к Родине.
Брат Эшбай остался там в плену у жестокосердного человека. Взирая на меня полными тоски глазами осталась там моя маленькая сестренка Ашымкан. Каждый раз, когда я возвращался с поля домой, сестренка Ашымкан одиноко стояла на улице и слезы тихонько капали из ее красивых черных глаз с умным взглядом. Казалось, она всегда ждала только меня, надеялась только на мою помощь и поддержку, так как неизменно выходила меня встречать и доверительно принималась рассказывать о своих переживаниях. Я столько раз испытывал непередаваемое чувство горечи, когда видел ее одиноко прислоненную к жалкой хибарке фигурку, ее заплаканное детское личико. Это зрелище разрывало мне душу, ранило мое сердце и сжимало грудь. Безмерное отчаянье охватывало меня, когда я видел бесконечную печаль в глазах моей сестренки, которая просила о помощи, видя мое жалкое состояние!..»
Это – воспоминания Мукая Элебаева. В нем содержится только один эпизод из реальной жизни, явившейся следствием Уркуна. Если сестренке Мукая Элебаева, оставшейся в Китае из-за невозможности осилить пеший переход через перевал, было 9 или 10 лет, то еще одной девочке по имени Ажар, о котором написал Касымалы Баялинов, было всего 14 лет. Только представьте себе участь этой маленькой 14-летней девочки, которой пришлось дважды переходить из рук в руки, став предметом торга. И которая решилась вернуться на Родину через пустыню Какшаал, не побоялась одна выйти в путь без еды, без спутника и стала жертвой голодных волков..
Итак, народ, переживший зиму, вновь двинулся в сторону Иссык-Куля, родной земли. Листая воспоминания очевидцев, мы убеждаемся в том, что страдания кыргызов не закончились с их возвращением на Родину.
Но, тем не менее, при поддержке Советской власти «охота» на кыргызов постепенно была сведена на нет и народу стало легче жить. Пусть новое правительство не сумело должным образом позаботиться обо всех, зато никто уже никого не притеснял и не преследовал. Беднякам оказывалась всяческая поддержка и помощь, гонения устраивались только в отношении бай-манапов и представителей духовенства, которые в былые времена обогащались за счет бедных. Начался переход из кочевой жизни к оседлой, землю передали крестьянам, взяли под свою опеку бедных и неимущих.
А белого царя Николая, явившегося главной причиной великого Уркуна, со всем его семейством большевики в городе Екатеринбург приговорили к расстрелу. Сбылось проклятие кыргызского народа и последний потомок династии Романовых, более 300 лет правившей Российской империей, таким вот образом на волне революции был уничтожен без следа и даже без надлежащего погребения. И только через 70 лет были найдены останки Николая и членов его семьи, и были захоронены в Санкт-Петербурге. Кстати говоря, я об этом писал в 1988 году в своей статье «Неизвестный геноцид. Краткий очерк истории восстания 1916 года»:
“…Несколько лет тому назад мир стал свидетелем события несомненно масштабного. В Санкт-Петербурге состоялось перезахоронение останков расстрелянной большевиками царской семьи. Мир с любопытством наблюдал за величественным ритуалом: царя Николая и членов императорской фамилии предавали земле вчерашние коммунисты, сегодняшние демократы. И звучали церковные колокола…
По ком звучали колокола России? Только ли в память коронованной семьи бывшей империи? Мне лично думалось, что нет. Колокола звонили и по безвинно убиенным, по всем, кого сразил меч царизма, в том числе по десяткам тысяч кыргызам, ставшим его жертвой в 1916 году.
Православная церковь причислила последнего русского царя к лику святых, а широкая общественность оставалась совершенно безучастной к этой церковной затее— за какие это благодеяния Николаю быть святым? За империю, прозванную одним из величайших революционеров ушедшей эпохи «тюрьмой народов»? За подавление десятков восстаний против его власти? А может, за многие тысячи загубленных киргизов в девятьсот шестнадцатом году?»
Но следует отметить, что впоследствии Советская власть также стала осторожничать в своей оценке событий 1916 года. Главная причина – опасения возможности изменения в худшую сторону отношения местного населения к русским и усиления антирусских настроений среди народов Средней Азии. Именно поэтому тема Уркуна не была досконально исследована и, даже если были какие-то попытки осмыслить и исследовать эту трагедию, она не получила объективной исторической оценки.
Больший интерес к данной теме появился в период Горбачевской перестройки. А после приобретения независимости интерес к данной теме усилился, были опубликованы десятки научных материалов, ряд исследований, статей, эссе.
В 2003 году, когда Организация Объединенных Наций объявила 2200 год Кыргызской государственности, был поднят вопрос о строительстве памятного мемориала “Ажар” жертвам Уркуна.
В итоге было принято решение об установлении мемориала в Боомском ущелье, на развилке дороги, ведущей на горный перевал Кубакы. В этих целях была направлена специальная экспедиция на перевал Бедел, и найденные там останки людей официально были привезены и захоронены на месте установления памятника в присутствии военного караула, руководства страны, ветеранов и аксакалов Иссык-Кульской области. Была установлена специальная гранитная плита.
В мероприятии приняли участие также и участники второго Всемирного курултая кыргызов, который состоялся в том же году.
А в 2006 году официально было отмечено 90-летие Уркуна и организован ряд важных мероприятий.
Уркун – одна из самых трагических страниц нашей национальной истории. И святой долг каждого из нас, а в особенности – подрастающего поколения – не забывать об уроках Уркуна и свято чтить память жертв этой великой трагедии.
