Айткул Бабашалин, объявленный «врагом народа», был посажен в тюрьму в 1937 году. Освободился он лишь через два года. В местах заключения он подорвал здоровье, в дальнейшей своей жизни из-за болезни суставов он с трудом передвигался. Несмотря на это отдал много лет работе директором школ в Иссык-Кульской области.
После освобождения он уехал в свое родовое село в Чуйской области – Жарды-Суу. Он так полностью и не оправился от вреда, полученного в тюрьме, и умер в 1956 году в возрасте 55 лет.
Тяготы репрессий испытал на себе не только сам Айткул Бабашалин, но и вся его семья, несколько лет подвергавшаяся гонениям.
«Азаттык»: До сих пор неизвестно, сколько миллионов людей было уничтожено в годы репрессий. В Кыргызстане, как вы знаете, было репрессировано от 40 до 50 тысяч граждан. Это только убитые. А если учитывать скончавшихся от последствий репрессий, испытавших все тяготы жизни, членов их семей?
Бабашалин: По документам отца обвинили в организации Социал-Туранской партии и участии в контрреволюционной деятельности. Это указано в деле КГБ. Честно говоря, мы знаем только это. Что было и как, я точно не знаю, для нас это как легенда.
Отца задержали, обвинив в участии в контрреволюционной деятельности, но никакого следствия не проводилось. И суда тоже не было.
Позже я ознакомился с уголовным делом, в этом мне помог бывший депутат Кабай Карабеков. Он обратился в КГБ и сказал, чтобы они все показали и выдали желаемые документы.
«Азаттык»: Все выдвигаемые обвинения были одинаковыми – «буржуа-националист», «член Социал-Туранской партии». Обвиняли также в членстве в партии «Алаш». Ваш отец занимал высокие должности?
Бабашалин: Последняя должность, которую он занимал перед арестом – министр пищевой промышленности.
После того, как он закончил в Москве Восточный университет им Сталина, здесь его приняли на работу в ЦК Компартии.
Позже его арестовали на основании заявлений. Есть список должностей, на которых он работал. Оказывается, он много лет работал министром образования. Сначала он был министром просвещения, был подписан соответствующий указ. Все это есть в документах.
Многие документы я не смог найти. Сказали, что надо писать в Москву. Но руки не дошли до этого. Так и позабылось. Есть только документы, полученные здесь. Когда я зашел в КГБ при помощи бывшего депутата Кабая Карабекова, прочитать все не удалось, это очень трудно.
«Азаттык»: Ваш отец из рода баев или манапов? Есть, наверное, какие-то причины, по которым его подвергли гонениям?
Бабашалин: Он был простой, бедный. Он с девяти лет кормил родителей, батрачил.
«Азаттык»: Где он получил образование?
Бабашалин: Самостоятельно. На работе, у нас в Беловодском спускаешься в центр - там много русских. Было много донских казаков. У них были заводы по производству масла. Он рассказывал, что выжил из-за того, что работал там. А до этого он работал на кого-то, смотрел за овцами, батрачил.
Потом он научился писать, читать, его стали замечать. Учился, работал, участвовал в комсомольской работе, а позже отпросился на учебу. А до этого служил в армии, учился в военном учебном заведении.
Он отучился в Среднеазиатском военном училище в Ташкенте и получил специальность политрука. Распределили в Туркестанский военный округ в Казахстане, где он и работал. Зимой в казахстанской степи, знаете, наверное, как холодно. Там он заболел.
Позже он был комиссован по состоянию здоровья и, приехав сюда, занялся комсомольской работой. Все это указано в документах.
«Азаттык»: Отец писал вам письма?
Бабашалин: Нет, писем не было. В 1937 году он был арестован, а в конце 1939-го его оправдали. Освободили группу людей. Это отец организовал все.
Они хотели на суде отказаться от всего и рассказать, что в тюрьме их пытали. Иначе говоря, заявить обо всем открыто.
Поэтому в конце 1939 года несколько людей вышли на свободу. Когда я в последний раз был в КГБ, там и прочитал. Там все есть – показания и другое.
«Азаттык»: После этого он приехал жить в Бишкек?
Бабашалин: У него здесь не было дома, его выгнали.
У деда был дом в селе, он поехал туда и поселился там с детьми. Позже пришло письмо из Москвы, гласящее, что он оправдан, и его восстановили в партии. Также в письме написали, чтобы были созданы условия для его лечения.
После этого его отправили на Иссык-Куль работать директором курорта. Но курорт в 1940 году закрыли - готовясь к войне там испытывали торпеды.
Там недалеко было русское село, его туда отправили работать директором в школу. Это село, где родилась летчик Пасько. Там он и работал директором средней школы.
Позже его назначили директором школы в Боконбаево. Есть все документы.
Так как он не лечился, болезнь начала прогрессировать. После освобождения из тюрьмы у него был диагностирован туберкулез костей.
Позже было принято решение освободить его от работы по состоянию здоровья. Он с семьей переехал оттуда в родовое село Жарды-Суу. Там они и жили, а в 1956 году отец скончался.
«Азаттык»: Как складывалась жизнь после смерти отца?
Бабашалин: Было очень трудно. Нас всех сдали в интернат.
Одного брата увезли в Калининград, меня определили в школу №1 в Бишкеке. Нас разделили.
Я работал днем, окончил вечернюю школу. Тогда это называли школой рабочей молодежи.
После этого я поступал в МГУ, в Москву. Но не смог, получив по русскому языку «тройку». Но я устроил скандал. Тогда мы писали диктант, а я хорошо это делал. Было невозможно, чтобы я получил «тройку». Я сказал, чтобы экзамен для меня повторили.
Видимо, они поняли, что не смогут меня переубедить. Потом пришли люди из КГБ, объяснили и сказали, что «не положено».
«Азаттык»: Когда пришла новая власть, вам предоставили социальные льготы, как члену семьи, пострадавшей от репрессий?
Бабашалин: Когда было вынесено постановление о поддержке пострадавших от репрессий и членов их семей, аким Свердловского района оказал большую помощь. Все льготы были предоставлены.
«Азаттык»: Что бы вы могли сказать о репрессиях?
Бабашалин: Это была, наверное, плановая работа. Я думаю, это было уничтожением интеллигенции. Работающий человек сразу попадал в тюрьму. По всему союзу была такая ситуация. Уничтожали вместе с командой кого ни попадя.
Насколько я понимаю, все делалось по плану – вместо репрессированных людей ставили своих.
У нас Аммосов был первым секретарем ЦК лишь 8 месяцев. Сколько людей за это время было уничтожено! Сначала убирали с работы, а дальше пошло-поехало. С моим отцом произошло так же.
ВК
Сокращенный перевод с кыргызского, оригинал статьи здесь
