Московский окружной военный суд 27 июня должен огласить приговор бывшему полковнику Службы внешней разведки Александру Потееву, обвиняемому в выдаче США российских разведчиков в июне 2010 года. Суд уже признал экс-полковника виновным в государственной измене и дезертирстве.
Как сообщила агентству ИТАР-ТАСС пресс-секретарь суда Ирина Жернова, судебное следствие по делу завершено. 20 июня в ходе прений сторон гособвинитель просил суд признать Потеева виновным в совершении государственной измены в форме выдачи государственной тайны по статье 275 УК РФ и дезертирства по статье 338 УК РФ.
На протяжении последних полутора месяцев процесс проходил в закрытом режиме, материалы поступили в суд под грифом "секретно". Известно, что в ходе следствия были допрошены порядка 50-ти свидетелей и в конце концов гособвинители попросили для Потеева максимальный срок - 25 лет заключения. Об этом сообщил назначенный судом адвокат Дмитрий Михайлов.
В то же время, по словам представителя суда, в связи с секретностью суд пока не разглашает срок наказания, которого потребовало для Потеева гособвинение. Процесс проходит заочно, так как обвиняемый находится за пределами России. Дело рассматривает коллегия из трех судей.
О завершении расследования ФСБ России сообщила в начале мая. 21 апреля дело после утверждения обвинительного заключения Главной военной прокуратурой было направлено в Московский окружной военный суд.
Правоохранительные органы считают, что действия Потеева привели к напряженности в российско-американских отношениях. В июне 2010 года министерство юстиции США распространило информацию об аресте десяти человек, являвшихся сотрудниками российской разведки. Еще один был объявлен в розыск. Позже арестованные были депортированы в Россию в обмен на четырех человек, которые отбывали различные сроки за шпионскую деятельность в РФ.
Самую большую известность среди разведчиков-нелегалов, переправленных в Москву, позже получила уроженка Волгограда Анна Чапман. Зарубежная и российская пресса называла ее агентом "90-60-90" за безупречную фигуру.
По некоторым данным, Александр Потеев выехал в США за несколько дней до начала визита в Вашингтон президента РФ Дмитрия Медведева в июне прошлого года. За несколько дней до его бегства в Штаты выехали его жена, дочь, а затем и сын.
Потеев являлся одним из руководителей американского отдела Управления "С" (нелегальная разведка) СВР, непосредственно руководившего работавшими в США нелегалами. Жена экс-полковника в мае этого года объявилась в Москве, где пришла в МОВС давать показания по делу мужа в качестве свидетеля защиты. Обстоятельства ее возвращения неизвестны.
Главный редактор сайта Агентура.ру Андрей Солдатов считает, что суд над Потеевым – это не столько дело против отдельно взятого предателя, сколько послание государства обществу: измена Родине – по-прежнему самое опасное преступление. Своим мнением Андрей Солдатов поделился в эфире Радио Свобода.
- Поскольку Потеев находится в США и вряд ли на самом деле будет посажен в тюрьму на эти 25 лет, то суд над ним можно расценивать как послание обществу о том, что такой вид преступлений, а именно государственная измена, до сих пор расценивается государством, как, возможно, самое опасное, самое серьезное из существующих; поэтому за подобного рода преступления нужно давать максимальные сроки - больше чем террористам, убийцам. Я думаю, это основная идея. Кроме того, если мы сравним те сроки, которые давались, например, грузинским шпионам, то есть людям, которые служили в российской армии и шпионили на Грузию, были осуждены за это в прошлом году, то им давали 13-15 лет, здесь речь идет о 25-ти. Думаю, что это в какой-то степени отражает, в довольно странной степени, отношение к США, как к главному - до сих пор - потенциальному противнику. Видимо, по мнению российской контрразведки, шпионить на США намного более опасно, чем, например, шпионить на Грузию даже во время военного конфликта.
- Судебный процесс проходит в закрытом режиме. Достоверной официальной информации очень мало, но понятно, что именно Александр Потеев сыграл ключевую роль в провале российских нелегалов в Соединенных Штатах.
- Нет, на самом деле мне это совершенно не очевидно, потому что, во-первых, как вы правильно сказали, процесс закрыт, и мы не можем оценивать доказательства, предоставленные ФСБ, следственным управлением ФСБ в этой области. Кроме того, мне вообще в принципе представляется, что это слишком удобная конструкция - обвинить в провалах предателя. Потому что когда в провалах оказывается виноват предатель, получается, что сама спецслужба, в данном случае мы говорим о Службе внешней разведки, ни в чем не виновата: неправильно сработала служба собственной безопасности СВР или контрразведывательное обеспечение было не на должном уровне. Но сама СВР, засылая нелегалов, используя таких людей, как Анна Чапман, в общем-то, не допускала ошибок, просто "нас предали". А когда речь идет о том, что спецслужба не допускала ошибок, значит, нет повода для анализа случившейся ситуации, нечего реформировать и вообще – получается, у нас все вполне довольны друг другом.
- Можно ли сравнивать Потеева с перебежчиками советской эпохи, с тем же Гордиевским, Калугиным?
- Я думаю, что мы находимся во власти заблуждений, достаточно сознательно распространяемых, в том числе и российскими спецслужбами, которые сознательно, призывая пусть и заочно дать Потееву вот этот срок в 25 лет, пытаются провести эту параллель между перебежчикам холодной войны и Потеевым. Конечно же, ситуация абсолютно другая. Мы не находимся в состоянии войны - ни холодной, ни горячей - с Соединенными Штатами Америки и вроде бы не собираемся воевать. То есть ситуация для сотрудников СВР и советской разведки была абсолютно разная. Это были разные риски, разные причины, по которым те или иные разведчики или сотрудники КГБ переходили на сторону противника: где-то это были деньги, где-то был страх, где-то были идеологические причины. Мы живем в совершенно другом мире, мы видим, что члены семьи действующих сотрудников спецслужб могут вести бизнес в Соединенных Штатах, выезжать за рубеж - ситуация, абсолютно немыслимая в советское время.
- Может быть, сравнить его с людьми из более близкой к нам эпохи, например, с Литвиненко, которого в российских спецслужбах считали предателем, и он был убит.
- Мне кажется, что, в принципе, мы должны немножко снизить пафос оценки этой ситуации. Что на самом деле произошло? Ведь по большому счету мы не знаем, насколько провал Потеева повлиял на национальные интересы, на национальную безопасность России. Безусловно, СВР заявляет и, в общем, в это можно поверить, что корпоративные интересы самой СВР были подорваны. Да, карьера некоторых людей была разрушена, хотя и это под вопросом, потому что, как мы видим, все они оказались на очень теплых местах в госкорпорациях, а карьера Анны Чапман явно пошла вверх по сравнению с тем, что было три года назад. Вообще, мы должны, мне кажется, уходить от эмоциональных определений таких вещей, как предательство, например. Потому что здесь не идет речь о линии истца, на карту не поставлены жизни тысяч людей, как во время Второй мировой войны, или миллионов, как во времена холодной войны, когда существовала угроза ядерного конфликта. Это совершенно другая история. Мне вообще кажется, что мы должны пересматривать систему наказания даже за такие преступления, это не должны быть десятки лет лишения свободы. По большому счету ущерб нанесен только лишь самой спецслужбе, которая неправильно организовала свою кадровую политику, в результате которой она плохо выполнила свою работу, на которую ее нанимало государство и общество. Но речь не идет о том, чтобы шпионы снова или все еще решали судьбы страны, этого нет. Значение служб совершенно другое, намного меньше, чем это было двадцать, тридцать лет назад.
- Если взглянуть на ситуацию с точки зрения высшего руководства страны, с точки зрения Владимира Путина, который назвал Потеева предателем и обронил такую фразу: "что касается предателей, они сами загнутся".
- С самого начала в этой истории было слишком много пиара и пропаганды. На самом деле всячески пропагандировать эту историю было выгодно как американским спецслужбам, которые таким образом доказывали, что они умеют ловить шпионов, и, в общем, не зря контрразведка есть свой хлеб, так же это было выгодно российским спецслужбам. Потому что российские спецслужбы, во-первых, показали, что они могут "вытаскивать" своих, во-вторых, российские спецслужбы показали, в том числе, российскому обществу, что мы все еще представляем угрозу для Соединенных Штатов. Таким образом, мы превращаемся снова во вторую по могущественности страну в мире и вновь обретаем свой статус сверхдержавы. В общем, вся эта лексика, которая использовалась в комментариях вокруг этого скандала, она отражает желание просто использовать его для пропаганды. Это мы видим просто по тому, насколько странно этот скандал представлен за рубежом и у нас. Если за рубежом он воспринимается однозначно, как провал российских спецслужб, то у нас это едва ли не подвиг: только людей, совершивших подвиг, принимают в Кремле, хотя мы ничего не знаем о том, чего они добились. В общем, наоборот, скорее, из документов ФБР видно, что они добились очень малого. Здесь, мне кажется, идея изначально была использовать этот повод для возвеличивания или повышения значимости и спецслужб в сознании российского общества, и в поднятии авторитета этих ведомств. Поэтому эти слова, мне кажется, отдают просто бравадой и ни чем более.
Арслан Саидов,
Русская служба РСЕ/РС.
Как сообщила агентству ИТАР-ТАСС пресс-секретарь суда Ирина Жернова, судебное следствие по делу завершено. 20 июня в ходе прений сторон гособвинитель просил суд признать Потеева виновным в совершении государственной измены в форме выдачи государственной тайны по статье 275 УК РФ и дезертирства по статье 338 УК РФ.
На протяжении последних полутора месяцев процесс проходил в закрытом режиме, материалы поступили в суд под грифом "секретно". Известно, что в ходе следствия были допрошены порядка 50-ти свидетелей и в конце концов гособвинители попросили для Потеева максимальный срок - 25 лет заключения. Об этом сообщил назначенный судом адвокат Дмитрий Михайлов.
В то же время, по словам представителя суда, в связи с секретностью суд пока не разглашает срок наказания, которого потребовало для Потеева гособвинение. Процесс проходит заочно, так как обвиняемый находится за пределами России. Дело рассматривает коллегия из трех судей.
О завершении расследования ФСБ России сообщила в начале мая. 21 апреля дело после утверждения обвинительного заключения Главной военной прокуратурой было направлено в Московский окружной военный суд.
Правоохранительные органы считают, что действия Потеева привели к напряженности в российско-американских отношениях. В июне 2010 года министерство юстиции США распространило информацию об аресте десяти человек, являвшихся сотрудниками российской разведки. Еще один был объявлен в розыск. Позже арестованные были депортированы в Россию в обмен на четырех человек, которые отбывали различные сроки за шпионскую деятельность в РФ.
Самую большую известность среди разведчиков-нелегалов, переправленных в Москву, позже получила уроженка Волгограда Анна Чапман. Зарубежная и российская пресса называла ее агентом "90-60-90" за безупречную фигуру.
По некоторым данным, Александр Потеев выехал в США за несколько дней до начала визита в Вашингтон президента РФ Дмитрия Медведева в июне прошлого года. За несколько дней до его бегства в Штаты выехали его жена, дочь, а затем и сын.
Потеев являлся одним из руководителей американского отдела Управления "С" (нелегальная разведка) СВР, непосредственно руководившего работавшими в США нелегалами. Жена экс-полковника в мае этого года объявилась в Москве, где пришла в МОВС давать показания по делу мужа в качестве свидетеля защиты. Обстоятельства ее возвращения неизвестны.
Главный редактор сайта Агентура.ру Андрей Солдатов считает, что суд над Потеевым – это не столько дело против отдельно взятого предателя, сколько послание государства обществу: измена Родине – по-прежнему самое опасное преступление. Своим мнением Андрей Солдатов поделился в эфире Радио Свобода.
- Поскольку Потеев находится в США и вряд ли на самом деле будет посажен в тюрьму на эти 25 лет, то суд над ним можно расценивать как послание обществу о том, что такой вид преступлений, а именно государственная измена, до сих пор расценивается государством, как, возможно, самое опасное, самое серьезное из существующих; поэтому за подобного рода преступления нужно давать максимальные сроки - больше чем террористам, убийцам. Я думаю, это основная идея. Кроме того, если мы сравним те сроки, которые давались, например, грузинским шпионам, то есть людям, которые служили в российской армии и шпионили на Грузию, были осуждены за это в прошлом году, то им давали 13-15 лет, здесь речь идет о 25-ти. Думаю, что это в какой-то степени отражает, в довольно странной степени, отношение к США, как к главному - до сих пор - потенциальному противнику. Видимо, по мнению российской контрразведки, шпионить на США намного более опасно, чем, например, шпионить на Грузию даже во время военного конфликта.
- Судебный процесс проходит в закрытом режиме. Достоверной официальной информации очень мало, но понятно, что именно Александр Потеев сыграл ключевую роль в провале российских нелегалов в Соединенных Штатах.
- Нет, на самом деле мне это совершенно не очевидно, потому что, во-первых, как вы правильно сказали, процесс закрыт, и мы не можем оценивать доказательства, предоставленные ФСБ, следственным управлением ФСБ в этой области. Кроме того, мне вообще в принципе представляется, что это слишком удобная конструкция - обвинить в провалах предателя. Потому что когда в провалах оказывается виноват предатель, получается, что сама спецслужба, в данном случае мы говорим о Службе внешней разведки, ни в чем не виновата: неправильно сработала служба собственной безопасности СВР или контрразведывательное обеспечение было не на должном уровне. Но сама СВР, засылая нелегалов, используя таких людей, как Анна Чапман, в общем-то, не допускала ошибок, просто "нас предали". А когда речь идет о том, что спецслужба не допускала ошибок, значит, нет повода для анализа случившейся ситуации, нечего реформировать и вообще – получается, у нас все вполне довольны друг другом.
- Можно ли сравнивать Потеева с перебежчиками советской эпохи, с тем же Гордиевским, Калугиным?
- Я думаю, что мы находимся во власти заблуждений, достаточно сознательно распространяемых, в том числе и российскими спецслужбами, которые сознательно, призывая пусть и заочно дать Потееву вот этот срок в 25 лет, пытаются провести эту параллель между перебежчикам холодной войны и Потеевым. Конечно же, ситуация абсолютно другая. Мы не находимся в состоянии войны - ни холодной, ни горячей - с Соединенными Штатами Америки и вроде бы не собираемся воевать. То есть ситуация для сотрудников СВР и советской разведки была абсолютно разная. Это были разные риски, разные причины, по которым те или иные разведчики или сотрудники КГБ переходили на сторону противника: где-то это были деньги, где-то был страх, где-то были идеологические причины. Мы живем в совершенно другом мире, мы видим, что члены семьи действующих сотрудников спецслужб могут вести бизнес в Соединенных Штатах, выезжать за рубеж - ситуация, абсолютно немыслимая в советское время.
- Может быть, сравнить его с людьми из более близкой к нам эпохи, например, с Литвиненко, которого в российских спецслужбах считали предателем, и он был убит.
- Мне кажется, что, в принципе, мы должны немножко снизить пафос оценки этой ситуации. Что на самом деле произошло? Ведь по большому счету мы не знаем, насколько провал Потеева повлиял на национальные интересы, на национальную безопасность России. Безусловно, СВР заявляет и, в общем, в это можно поверить, что корпоративные интересы самой СВР были подорваны. Да, карьера некоторых людей была разрушена, хотя и это под вопросом, потому что, как мы видим, все они оказались на очень теплых местах в госкорпорациях, а карьера Анны Чапман явно пошла вверх по сравнению с тем, что было три года назад. Вообще, мы должны, мне кажется, уходить от эмоциональных определений таких вещей, как предательство, например. Потому что здесь не идет речь о линии истца, на карту не поставлены жизни тысяч людей, как во время Второй мировой войны, или миллионов, как во времена холодной войны, когда существовала угроза ядерного конфликта. Это совершенно другая история. Мне вообще кажется, что мы должны пересматривать систему наказания даже за такие преступления, это не должны быть десятки лет лишения свободы. По большому счету ущерб нанесен только лишь самой спецслужбе, которая неправильно организовала свою кадровую политику, в результате которой она плохо выполнила свою работу, на которую ее нанимало государство и общество. Но речь не идет о том, чтобы шпионы снова или все еще решали судьбы страны, этого нет. Значение служб совершенно другое, намного меньше, чем это было двадцать, тридцать лет назад.
- Если взглянуть на ситуацию с точки зрения высшего руководства страны, с точки зрения Владимира Путина, который назвал Потеева предателем и обронил такую фразу: "что касается предателей, они сами загнутся".
- С самого начала в этой истории было слишком много пиара и пропаганды. На самом деле всячески пропагандировать эту историю было выгодно как американским спецслужбам, которые таким образом доказывали, что они умеют ловить шпионов, и, в общем, не зря контрразведка есть свой хлеб, так же это было выгодно российским спецслужбам. Потому что российские спецслужбы, во-первых, показали, что они могут "вытаскивать" своих, во-вторых, российские спецслужбы показали, в том числе, российскому обществу, что мы все еще представляем угрозу для Соединенных Штатов. Таким образом, мы превращаемся снова во вторую по могущественности страну в мире и вновь обретаем свой статус сверхдержавы. В общем, вся эта лексика, которая использовалась в комментариях вокруг этого скандала, она отражает желание просто использовать его для пропаганды. Это мы видим просто по тому, насколько странно этот скандал представлен за рубежом и у нас. Если за рубежом он воспринимается однозначно, как провал российских спецслужб, то у нас это едва ли не подвиг: только людей, совершивших подвиг, принимают в Кремле, хотя мы ничего не знаем о том, чего они добились. В общем, наоборот, скорее, из документов ФБР видно, что они добились очень малого. Здесь, мне кажется, идея изначально была использовать этот повод для возвеличивания или повышения значимости и спецслужб в сознании российского общества, и в поднятии авторитета этих ведомств. Поэтому эти слова, мне кажется, отдают просто бравадой и ни чем более.
Арслан Саидов,
Русская служба РСЕ/РС.
