Кыргызский эпос «Манас», как всем известно, является многогранным поэтическим сказанием, настолько огромным, что кыргызы называли его «чоң жомок» («великий эпос»).
Каждая эпоха вносила свое понимание эпоса. В советское время, из-за цензуры геополитического характера, иногда повсеместно заменяли этноним «кытай» на этнонимы «калмак» и «монгол» (тогда были у СССР хорошие отношения с коммунистическим Китаем), а иногда затушевали строки религиозного характера (тогда был атеистический режим).
Иногда расстреливали исследователей и переводчиков эпоса (в эпоху сталинизма), иногда организовали всесоюзные научные конференции и научные переводы согласованных редакторами текстов. Но все время чувствовалась широкая народная поддержка эпоса (о чем также написал в свое время ученый Александр Беннигсен).
И сегодня эпос «Манас» находится в центре внимания народа. Одни изучают его в научном контексте, другие –– в контексте фолк-хистори и т. д.
Многоликий Бээджин
На днях один из наших современников, общественный деятель, кандидат физико-математических наук Эмилбек Каптагаев предложил свое понимание о том, что «...в эпосе Великий поход (Чоң казат) на Бээжин не был продиктован интересами кыргызского народа, не был результатом всплеска силы и могущества кыргызских родов, а был результатом ПРОВОКАЦИИ и ЗАГОВОРА». «Да, по сюжету эпоса ЧОҢ КАЗАТ –– это ПРОВОКАЦИЯ», - заявил он.
Я остался в глубоком сомнении насчет подобной интерпретации одного из основных событий данного героического эпоса.
Полагаю, нельзя упрощенно подойти к «Большому походу» в героическом эпосе. Этот поход не просто лишь продукт провокации, точнее, отнюдь не является результатом провокации.
Эпический поход –– это сцена художественного созерцания зарождения новой кочевой державы. Это общая черта повествований о зарождении мультикультурных кочевых империй.
Военные походы у номадов в древности и в средневековье были связаны как с отражением нашествий со стороны Китая, Ирана, Византии и т. д., так и с ответными завоеваниями их столиц (хотя бы в плане эпического сказания). Конечно, кыргызы, собственно, не завоевывали Пекин (на кыргызском –– Бээджин), который стал столицей намного позднее, чем в те далекие времена, когда ранние прототипы древнего эпического Манаса могли существовать.
Всем хорошо известно, что древняя общая столица Китая находилась в районе современного города Шиань (Сиань).
Дело в другом. Когда правитель какого-либо кочевого государства в Евразии смог объединить свой народ и своих исторических соседей, это обычно имело продолжение в военной и дипломатической попытке контролировать огромную часть Великого Шелкового пути, а иногда это завершалось захватом новых территорий как на Востоке, так и на Западе, и диффузными этническими миграциями.
Великий поход –– остаток в исторической памяти кыргызов о локальных и широких завоеваниях и миграциях как древних кыргызов, хуннов, тюркоязычных табгачей, кёк-тюрков, тюрков-шато, киданей, так и поздних тюрко-монгольских кочевников.
Эпос впитывает в себя всю историческую практику евро-азиатских кочевников, иногда усваивая исторические уроки других исторических соседей, даже и кое-что присваивая. На то он и многовековой эпос.
Начиная с 1970-х годов мне посчастливилось беседовать со многими сказителями эпоса «Манас» (далее - манасчи) . В детстве, например, я встречался со своим знаменитым земляком, сказителем Дункана Кочуке уулу (1886––1981) из села Эчки-Башы (в нынешнем Нарынском районе Нарынской области Кыргызстана). Он был младшим соплеменником знаменитого манасчи Тыныбека Джапый уулу (1846––1902) из племени тынымсейит. Кстати Дункана ата считал себя учеником великого Тыныбека. (К сожалению, лишь маленькая часть варианта Дунканы была записана учеными-манасоведами).
Затем я встречался с Джусупом Мамаем (выдающийся манасчи из кыргызов Китая, единственный Герой Кыргызской Республики из диаспоры), Сапарбеком Касмамбетовым и многими другими манасчи. Все они, на мой взгляд, верили, что Манас завоевал Бээджин (т. е. Пекин).
Дункана ата, например, говорил, что шесть месяцев понадобится, чтобы вернуться верхом из Бээджина в Кыргызстан. Он был моим старшим современником, в то же самое время он вольготно и счастливо прожил в среде своих эпических героев и реалий, каждый раз грезя рассказать отрезок своего духовного макрокосма.
Также полагаю, что словосочетание «чоң казат» также имеет позднее религиозное значение - «священная война» ислама (арабское слово газават – священная война против неверных –– было усвоено кыргызами в форме «казат»).
Это слово (газават / казат) –– видение сказителей эпоса «Манас» последних столетий. Оно также связано с историей поздних столетий, когда любая борьба за независимость, даже борьба против захватнических устремлений не только «кафиров» (ойратов, цинских маньчжуров, российских колонизаторов), но и «истинных мусульман» типа войск Эмира Тимура, противоборствующих черногорских и белогорских ходжей, Кокандского ханства и Бухарского эмирата, считалась священной.
И постепенно слово «казат» высвободилось от своего прямого религиозного содержания (так же, как русское слово «спасибо», которое восходит к «Спаси боже вас за акт вашей благодеятельности», и кыргызское слово «рахмат», восходящее к арабскому «Пусть Аллах вам воздаст благо!»).
Со времени Советов и атеисты-кыргызы широко пользуются словом «казат»: «Келгиле, аялдардын сабаттуулугу жана теңдиги үчүн чоң казатты баштайлык»(узколобым талибам и ваххабитам вряд ли понравится такой перевод данного советского призыва светского характера: «Давайте, начнем священную войну за грамотность и равенство женщин!»).
Однако мы же еще не знаем, каковы были варианты эпоса у кыргызов до исламизации той их ныне мусульманской части, которая до сих пор живет в Кыргызстане и разных примыкающих частях Центральной Азии, горных долин Тенгир-Тоо, Алая, Памира, Каракорума, в Фергане и Тариме, и т. д. Хотя в истории Центральной и Внутренней Азии известны многочисленные военные походы и набеги древних тюркоязычных и монголоязычных этносов и государств в разные оазисы безо всякой связи с исламом.
Ведь еще известно, что другие группы кыргызов, например, кыргызы–буддисты Тарбагатая и кыргызы – бывшие шаманисты из уезда Фу-Юй провинции Хэйлуньцзян (Маньчжурия) и потомки тех энесайских кыргызов, которые постепенно и дисперсно ассимилировались среди саха (якутов), хакасов, тыва, шорцев, алтайцев и северных монголов, сары-уйгуров, отнюдь не являлись мусульманами.
Поэтому мы лишь полагаем, что поздним термином Бээджин мы должны обобщенно подразумевать все исторические столицы государств на территории Чына и Мачына (Северного и Южного Китая) и Монголии, находившихся в разных частях Внутренней и Восточной Азии. Это также включает и понятие «Пекин», так как в поздних версиях эпоса упоминаются маньчжуры и их ответвление сибо (шибээ по эпосу «Манас»). Но ни в коем случае это позднее понимание не должно заслонять эпическую информацию о предыдущих столицах различных государств Китая и Внутренней Азии.
Как предполагает пекинский профессор Ю Тайшань, легендарный правитель Му-ван эпохи династии Западная Чжоу (X век до н.э.) мог посетить земли независимого государства кыргызов на северо-западе Внутренней Азии. Столицей данной династии -Западная Чжоу - был город Фэнхао (руины Фэнхао в настоящее время находятся в 12 км к юго-западу от Сианя, в провинции Шэньси КНР).
Хотя профессор Ю Тайшань предлагает локализовать земли древних кыргызов в казахстанской части Алтая, мы полагаем, что древние кыргызы могли обитать в Восточном Тенгир-Тоо. Впрочем, эти области всегда соприкасались друг с другом как единый исторический регион обитания древних тюркоязычных народов.
Энциклопедическая кладезь
Конечно, мы должны изучать всю энциклопедическую мощь и богатство данного эпоса. В этих целях уже была опубликована «Энциклопедия «Манас», создана Академия изучения «Манаса» и айтматововедения. Уже имеется замечательный фундамент, основанный предыдущими поколениями манасоведов (начиная с трудов Чокана Валиханова, Василия (Вильгельма) Радлова, Д. Алмаши, Е. Поливановаи других), эпосоведов, литераторов, лингвистов, фольклористов, этнографов, источниковедов, переводчиков, философов, ономастов, географов, и т. д. Их дела продолжают современные ученые разных направлений наук.
Отдельные блогеры полагают, что, мол, международные спортивные состязания в рамках тризны в честь Кёкётёй-хана были лишь плодом одной провокации и коррупции.
Мы не согласны и с такими утверждениями.
Полагаем, что эти кочевые «олимпийские» игры в эпосе «Манас» также были плодом гения номадов, которые стремились создать мир на огромных просторах для многих этносов (народов и племен разных рас, религий, языков). Конечно, были и войны, на то и существовали государства (кстати, инициаторами первой и второй мировой войн в XX веке не были номады, об этом не забываем).
Согласно материалам эпоса «Манас», хозяева народных игр в горной долине Каркыра, принадлежавшей кыргызам, стремились организовать все спортивные состязания, включая и скачки, справедливым образом. Честные игры связаны с достоинством и совестью гостеприимного народа. Так воспринимается характер игр как в кыргызском эпосе, так и в современных Всемирных играх кочевников, инициированных Кыргызстаном.
(Кстати и древние греки приглашали на свои Олимпийские игры представителей разных частей своего мира, невзирая на политические разногласия и трения).
Полагаю, что существовали подобные народные гуляния со спортивными и молодежными играми у всех кочевых народов Евразии. Они могли быть связаны и с курултаями, свадьбами, тризнами, празднованием каких-то других важных событий, сезонных явлений... И хозяева непременно приглашали исторических соседей, дабы подчеркнуть важность этих событий. Ведь не всегда они воевали, были у них и мирные, торговые и дипломатические контакты, и длительные периоды мирного сосуществования после кратковременных или долгих изнурительных войн.
Была не только дружба лидеров разных этносов (например, между Манасом и Алмамбетом), были также и междинастийные браки (Каныкей, принцесса из Бухарского ханства, например, станет самой верной женой и сподвижницей Манаса), имелись и другие виды сотрудничества.
Другие эпические сказания кыргызов показывают, что были и случаи глубокой любви и дружбы между представителями воюющих сторон. Значит, нельзя считать лишь провокацией приглашение гостей из разных стран на тризну, в рамках которой состоялись эпические спортивные игры, скажем так, регионального масштаба.
Это было и частью прозорливости, великодушия и прагматичности эпических вождей кыргызского народа.
Покойные этнографы Имель Молдобаев, Билал Чыныбаев и другие авторы перечисляли богатые сведения по астрономии, медицине, географии, ремеслу, военному искусству, другим жизненно важным эмпирическим знаниям, приобретенным многовековой историей кыргызского народа и тех народов, которые соприкасались с ними. Сюда нужно добавить и то, что представители знати кыргызов были образованными, среди них были послы, которые знали ряд языков. Знания, приобретенные ими, также вошли в общее русло апостериори знаний всего народа.
Кыргызский народ, который являлся соавтором орхоно-энесайской руноподобной алфавитной письменности, конечно, имел свою историю письменной культуры (в советское время насаждалось воззрение о том, что якобы кыргызы приобрели свою письменность лишь благодаря Владимиру Ленину, хотя еще при царизме у кыргызов имелись книги на родном языке, как напечатанные, так и рукописные, в арабской графике).
В варианте манасчи Сагынбая Орозбак уулу (1867––1930) есть строки о том, что Манас владеет наукой падишаха (бадышалык билимдүү), что говорит о том, что какие-то древние прототипы Манаса имели элитарные знания как по искусству государственного управления, так и по другим видам знаний своего времени.
А эти знания зачастую были также результатом международных культурных связей. Например, одновременно плодом местных и международных явлений были труды знаменитых наших земляков –– «Кутадгу билиг» («Благодатное управление» или «Благодатное знание») Жусупа Баласагына и «Дивану лугати т-тюрк» («Свод слов тюркских языков) Махмуда Кашгари Барскани (XI век, эпоха тюркской ветви Мусульманского ренессанса).
Таким образом, эпос «Манас» должен быть изучен в контексте всех перипетий исторических событий и явлений, связанных с 3000-летней этнополитической и этнокультурной историей кыргызского народа и его исторических соседей.
