Как надо действовать Кыргызстану при разрыве соглашения с «Центеррой» и какие предпринять шаги при разбирательстве на уровне международного арбитражного суда? Что потеряет Кыргызстан и что приобретет при разбирательствах с "Центеррой"? Своим мнением по этим вопросам с "Азаттыком" поделилась эксперт в области международного права и арбитража Индира Сатаркулова. Она же возглавляла юридическую группу в депутатской комиссии, изучавшей деятельность «Кумтора».
Сатаркулова: Заявления о схожести заключений депутатской и государственной комиссии по «Кумтору» делались самими депутатами. Высказывалось мнение, что отчет госкомиссии – это обобщенный вариант работы экспертов депутатской комиссии. Но после изучения отдельных материалов, я могу отметить, что действительно есть моменты, которые есть и у нас. В заключении экспертов международной правовой группы депутатской комиссии и в отчете правительственной комиссии.
«Центерра» должна выразить свои претензии – по каким вопросам они не согласны, и по каким вопросам они намерены обратиться в международный арбитраж. По соглашению 2009 года есть четыре пункта – это охрана окружающей среды, промышленная безопасность, недропользование, порядок ведения работ по добыче полезных ископаемых. Эти четыре момента обладают юрисдикционным иммунитетом.
Это означает, что эти вопросы не подлежат рассмотрению в международном арбитражном суде какой-либо страны. Соответственно, если мы по этим вопросам доказываем нарушения, допущенные канадской компанией, мы применяем кыргызское законодательство и применяем те меры ответственности, которые прописаны в наших законах.
Если мы придем к выводу, что нарушения канадской компании настолько существенны, что мы можем разорвать соглашения, то все вышесказанное неактуально. Да, у нас будут риски судебных разбирательств, но они будут в любом случае, даже при наличии соглашения. Есть также риски по налоговым выплатам. Деятельность компании может остановиться на какое то время. Но опять таки все будет зависеть от оперативности работы госорганов.
Например, в рамках работы депутатской комиссии, при условии, если соглашение от 2009 года отменяется, мы предлагали создать новую компанию, которая воплотит в себе функции управляющих компаний. В этом случае деятельность на руднике не останавливается.
Все зависит от того, какое решение примет Жогорку Кенеш, какой вариант выхода из ситуации одобрят. В зависимости от этого мы уже можем порекомендовать дальнейшие пути деятельности предприятия.
По всем признакам, характеризующим документ международным, основное соглашение не является международным. Поэтому мы говорили, что при ратификации этого документа была допущена юридическая ошибка. Более того, при ратификации международного соглашения требуется депонирование ратификационной грамоты в международную организацию. В данном случае - это секретариат ООН.
Мы запрашивали через наше представительство в Нью-Йорке наличие ратификационной грамоты в секретариате ООН. Там такой грамоты нет. Сам эксперт отдела ратификационных грамот в ООН заявил, что существование такой грамоты вряд ли возможно, так как это соглашение не является международным.
Вопрос об отмене соглашения надо решать путем законодательной деятельности. Жогорку Кенеш – это тот орган, который принял закон, он же должен принять закон об отмене закона о ратификации основного соглашения. Это элементарная законотворческая деятельность, которую Жогорку Кенеш имеет право и обязан делать.
P.S. Интервью опубликовано в сокращенном виде, полный вариант беседы можно прослушать здесь:
«Азаттык»: Есть ли схожесть между заключениями депутатской и государственной комиссий?
Сатаркулова: Заявления о схожести заключений депутатской и государственной комиссии по «Кумтору» делались самими депутатами. Высказывалось мнение, что отчет госкомиссии – это обобщенный вариант работы экспертов депутатской комиссии. Но после изучения отдельных материалов, я могу отметить, что действительно есть моменты, которые есть и у нас. В заключении экспертов международной правовой группы депутатской комиссии и в отчете правительственной комиссии.
«Азаттык»: Правительство Кыргызстана должно провести переговоры с компанией «Центерра» о разрыве соглашения от 2009 года. Иностранная компания выразила готовность к конструктивному диалогу при решении спорных вопросов. Однако «Центерра» отметила, что некоторые спорные вопросы, возможно, будут решаться через международный арбитраж. Как вы считаете, если брать во внимание информацию, изложенную в заключениях депутатской и государственной комиссий, позиция Кыргызстана будет крепкой, если дело дойдет до международного суда?
Сатаркулова: Наверное, этот вопрос интересует всех юристов. Ответ должен быть комплексный. Вопрос в том, как мы подойдем к этой проблеме. Во-первых, у Кыргызстана, согласно договорам от 2009 года, есть несколько оснований защищаться, и более того - без суда.
Например, в новом проекте по новым условиям указывается, что все соглашения, заключенные в 2009 году, подлежат одобрению совета директоров. При работе в рамках депутатской комиссии мы запрашивали такой документ. Как известно, данное соглашение не является устным и должно быть документом – на английском, на русском языке, не имеет значения. Но нам его не предоставили. В соглашении отсутствует какая-либо ссылка на то, что согласие имеется.
Важность этого фактора заключается в том, что в данном случае, если соглашения были заключены без согласия совета директоров «Центерры», то все договора от 2009 года автоматически признаются недействительными, а стороны приводятся в первоначальное положение. Здесь необходимо провести проверку. Если дело на самом деле обстоит так, то Кыргызстан безболезненно приводит в первоначальное положение, возвращает собственность себе, и никаких рисков участия в арбитражном разбирательстве у него нет. Опять же все зависит от того, каким путем мы пойдем.
Например, в новом проекте по новым условиям указывается, что все соглашения, заключенные в 2009 году, подлежат одобрению совета директоров. При работе в рамках депутатской комиссии мы запрашивали такой документ. Как известно, данное соглашение не является устным и должно быть документом – на английском, на русском языке, не имеет значения. Но нам его не предоставили. В соглашении отсутствует какая-либо ссылка на то, что согласие имеется.
Важность этого фактора заключается в том, что в данном случае, если соглашения были заключены без согласия совета директоров «Центерры», то все договора от 2009 года автоматически признаются недействительными, а стороны приводятся в первоначальное положение. Здесь необходимо провести проверку. Если дело на самом деле обстоит так, то Кыргызстан безболезненно приводит в первоначальное положение, возвращает собственность себе, и никаких рисков участия в арбитражном разбирательстве у него нет. Опять же все зависит от того, каким путем мы пойдем.
«Центерра» должна выразить свои претензии – по каким вопросам они не согласны, и по каким вопросам они намерены обратиться в международный арбитраж. По соглашению 2009 года есть четыре пункта – это охрана окружающей среды, промышленная безопасность, недропользование, порядок ведения работ по добыче полезных ископаемых. Эти четыре момента обладают юрисдикционным иммунитетом.
Это означает, что эти вопросы не подлежат рассмотрению в международном арбитражном суде какой-либо страны. Соответственно, если мы по этим вопросам доказываем нарушения, допущенные канадской компанией, мы применяем кыргызское законодательство и применяем те меры ответственности, которые прописаны в наших законах.
«Азаттык»: В заключении депутатской комиссии говорится, что за некоторые нарушения «Кумтора» Кыргызстан может понести ответственность перед другими странами региона. В чем могут заключаться претензии соседних государств?
Сатаркулова: В рамках работы депутатской комиссии у нас проводились анализы почвы, земли и воды на руднике Кумтор. В ходе работы был выявлен ряд элементов, который регулируется отдельным законодательством на международном уровне. Например, это элементы, содержащие радиоактивные соединения. Взаимодействие, экспорт, импорт таких элементов регулируется целым списком международных документов, которые ратифицировал Кыргызстан.
Деятельность с такими радиоактивными элементами, взрывчатыми веществами не полностью контролируется нашими государственными органами. Вы сами понимаете, что химический элемент не остается на месте. Он просачивается в воду, воздух, почву и так далее. Рудник Кумтор – это горная местность, окруженная реками, которые текут в с соседние государства, и мы не можем контролировать процесс убывания этих элементов и появление их на территории соседних государств.
Любое нанесение ущерба соседнему государству по причине деятельности субъекта на территории нашего государства является нашей ответственностью. Потому что мы не предотвратили нанесение ущерба. Это международные нормы, и суммы претензий могут быть просто огромными. И они будут абсолютно правы, потому что в транснациональных отношениях именно государство отвечает за все субъекты, которые работают с опасными химическими элементами.
Деятельность с такими радиоактивными элементами, взрывчатыми веществами не полностью контролируется нашими государственными органами. Вы сами понимаете, что химический элемент не остается на месте. Он просачивается в воду, воздух, почву и так далее. Рудник Кумтор – это горная местность, окруженная реками, которые текут в с соседние государства, и мы не можем контролировать процесс убывания этих элементов и появление их на территории соседних государств.
Любое нанесение ущерба соседнему государству по причине деятельности субъекта на территории нашего государства является нашей ответственностью. Потому что мы не предотвратили нанесение ущерба. Это международные нормы, и суммы претензий могут быть просто огромными. И они будут абсолютно правы, потому что в транснациональных отношениях именно государство отвечает за все субъекты, которые работают с опасными химическими элементами.
«Азаттык»: В заключении госкомиссии было отмечено только три риска при условии несогласия «Центерры» на новые условия - остановка производства на месторождении «Кумтор», сокращение доходной части бюджета за счет сокращения поступления налогов от деятельности проекта «Кумтор» и ухудшение отношений с международными финансовыми организациями. Какие риски видите вы? Если дело дойдет до международного суда, Кыргызстан сможет что-нибудь выиграть от этого?
Сатаркулова: Все будет зависеть от того, как мы подойдем к этому вопросу. Если вы имеете в виду, что надо оставить наши правоотношения с канадской компанией на том уровне, на котором они есть, то вопрос очень сложный. Это риски межгосударственной ответственности непоступления налогов. С этим я согласна. Если мы будем соглашение отменять и приводить в соответствие с законодательством, то это уже другое дело.
Например, мы оставляем соглашение. В этом случае, утверждения о том, что снизятся налоговые поступления, неправильные. В соглашении 2009 года четко расписано, что налоговый режим для предприятия, разрабатывающего месторождение Кумтор, фиксированный. Мы не можем менять налоговый режим, требовать его увеличения. В противном случае мы нарушим соглашение и автоматически подлежим судебному разбирательству.
Например, мы оставляем соглашение. В этом случае, утверждения о том, что снизятся налоговые поступления, неправильные. В соглашении 2009 года четко расписано, что налоговый режим для предприятия, разрабатывающего месторождение Кумтор, фиксированный. Мы не можем менять налоговый режим, требовать его увеличения. В противном случае мы нарушим соглашение и автоматически подлежим судебному разбирательству.
Если мы придем к выводу, что нарушения канадской компании настолько существенны, что мы можем разорвать соглашения, то все вышесказанное неактуально. Да, у нас будут риски судебных разбирательств, но они будут в любом случае, даже при наличии соглашения. Есть также риски по налоговым выплатам. Деятельность компании может остановиться на какое то время. Но опять таки все будет зависеть от оперативности работы госорганов.
Например, в рамках работы депутатской комиссии, при условии, если соглашение от 2009 года отменяется, мы предлагали создать новую компанию, которая воплотит в себе функции управляющих компаний. В этом случае деятельность на руднике не останавливается.
Все зависит от того, какое решение примет Жогорку Кенеш, какой вариант выхода из ситуации одобрят. В зависимости от этого мы уже можем порекомендовать дальнейшие пути деятельности предприятия.
«Азаттык»: Если «Центерра» не согласится на новые условия, государственная комиссия предлагает правительству начать процедуру одностороннего выхода из соглашения от 2009 года. Но документ был ратифицирован Жогорку Кенешем. Депутат Омурбек Текебаев предложил принять отдельный закон для денонсации соглашения. Если брать во внимание международную практику, каким путем будет правильно денонсировать соглашение по «Кумтору»?
Сатаркулова: Вопрос о денонсации поднимали и мы в своем заключении. Во-первых, в 2009 году Жогорку Кенешем было ратифицировано только одно соглашение – оно основное. Но в этом документе были ссылки на остальные 10. То есть ратификации подлежало одно соглашение, но оно присовокупило остальные 10, придав им в какой то степени международный статус. Это очень важно. Почему?
Здесь была нарушена процедура ратификации соглашения. В международной практике действительно есть понятие «международного соглашения». Сторонами выступают два государства, либо государство и международная организация. Канадская компания не имеет отношения к международной организации. Она частная компания коммерческого характера. С одной стороны выступает канадская компания, а с другой Кыргызстан. Опять же не само кыргызское государство, оно выступает через «Кыргызалтын».
Здесь была нарушена процедура ратификации соглашения. В международной практике действительно есть понятие «международного соглашения». Сторонами выступают два государства, либо государство и международная организация. Канадская компания не имеет отношения к международной организации. Она частная компания коммерческого характера. С одной стороны выступает канадская компания, а с другой Кыргызстан. Опять же не само кыргызское государство, оно выступает через «Кыргызалтын».
По всем признакам, характеризующим документ международным, основное соглашение не является международным. Поэтому мы говорили, что при ратификации этого документа была допущена юридическая ошибка. Более того, при ратификации международного соглашения требуется депонирование ратификационной грамоты в международную организацию. В данном случае - это секретариат ООН.
Мы запрашивали через наше представительство в Нью-Йорке наличие ратификационной грамоты в секретариате ООН. Там такой грамоты нет. Сам эксперт отдела ратификационных грамот в ООН заявил, что существование такой грамоты вряд ли возможно, так как это соглашение не является международным.
Вопрос об отмене соглашения надо решать путем законодательной деятельности. Жогорку Кенеш – это тот орган, который принял закон, он же должен принять закон об отмене закона о ратификации основного соглашения. Это элементарная законотворческая деятельность, которую Жогорку Кенеш имеет право и обязан делать.
P.S. Интервью опубликовано в сокращенном виде, полный вариант беседы можно прослушать здесь:
