Глава Московской Хельсинкской группы - к 60-летию Радио Свобода
В советские времена все зарубежные радиостанции были для нас просто как дар свыше. Но «Свобода» среди них выделялась. Потому что «Свобода» была радиостанцией, говорившей, вещавшей не издалека на нас, а как бы изнутри. Она была нашей радиостанцией, по которой мы сами могли что-то сказать.
Я почувствовала это, когда стала слушательницей «Свободы» - приблизительно в 1954 году. И изо всех сил старалась использовать каждую возможность, чтобы слышать «Свободу». Мы жили в таком месте, где все время работали глушилки, поэтому эфир приходилось ловить у знакомых или на даче - ночи напролет. И не оставляло это ощущение, что мы сами говорим то, что хотим сказать своим согражданам, потому что «Свобода» передавала «Хронику текущих событий» [правозащитный информационный бюллетень, который распространялся в самиздате с 30 апреля 1968 года – прим. ред.]. И она не скороговоркой говорила, что в «хронике» есть такие-то сообщения, а просто читала очередной выпуск бюллетеня и обсуждала его в передачах. И все, что происходило с нами, мы в развернутом виде, с анализом слушали именно по «Свободе».
И поэтому когда я оказалась в Америке, и меня пригласили на Радио Свобода и сказали: «Вы могли бы сделать несколько передач о Хельсинкских группах в Советском Союзе?» - я ответила: «Да, конечно»! Поскольку я выехала как представитель Московской Хельсинкской группы, то это был знакомый мне материал, потому что мы общались со всеми остальными группами хельсинского движения, особенно с литовской и украинской. Я сказала: «Да, конечно! А сколько передач?» И услышала в ответ: «На сколько хватит материала». Я сделала 22 10-минутные еженедельные передачи. Это был мой первый опыт на радио. Было очень трудно, я по много раз переписывала каждое выступление. Честно говоря, когда я потом через несколько лет смотрела тексты этих передач, я поняла, что была очень неопытным сотрудником, и спасибо «Свободе», что это терпели.
Потом, когда закончились эти 22 передачи, был цикл по «Хронике текущих событий», 50 передач подряд. Этот цикл начался как раз в 10-летие выхода «Хроники» в свет - с апреля 1978 года.
Я всегда относилась к работе на Радио Свобода как к своей самой важной, самой дорогой миссии. Ведь когда уезжали в эмиграцию, думали, что навсегда. Трудно объяснить, как тяжело, как страшно это было, знать, что никогда я уже не смогу вернуться! И мне хотелось хотя бы голосом быть среди своих соотечественников, быть в своей стране. «Свобода» давала мне такую возможность.
Но самая любимая передача, которую я делала в течение нескольких лет, и тоже еженедельно, это передача в цикле «Документы и судьбы», которую вела Аля Федосеева. Это были передачи о политических заключенных, которые тот момент находились в местах заключения. Я старалась приурочить каждую программу либо к дню рождения этого политзаключенного, либо к дате ареста, либо к дате суда. Об одних было много материала, о других собирала по крупинке, а иногда приходилось объединять и рассказывать сразу про двоих или троих, потому что материала не хватало. Ведь трудно было получать подробности, детали каждого дела, каждой биографии. Потом я узнала, что родные и друзья политзаключенных вычислили алгоритм, что мои рассказы приурочены к датам - день рождения, суд, арест - и по этим датам, связанным с их близким, обязательно оказывались у радиоприемника, чтобы услышать передачу о нем.
А самое удивительное в этих передачах было то, что они иногда достигали самого политзаключенного, находившегося в лагере. Некоторые из них рассказывали мне потом, что их вызывал опер и говорил: «Каким образом вы передали на Свободу подробности своей биографии и своего дела?» Они говорили: «Как мы можем передать? Мы не передавали...» - «А как же Алексеева передавала?» - «Понятия не имею! Покажите, если у вас есть текст». И бывало, что показывали. Они рассказывали мне, что это было просто подарком к какой-то дате или годовщине, которую, конечно, каждый про себя тоже помнил. Я внутренне ощущала этих политзаключенных, о которых я делала передачи, как родных людей, и они ощущали меня как свою родственницу, - надо же, рассказала в тяжелое время. Но что значит - они меня ощущали?! Я могла это сделать благодаря тому, что такую возможность мне предоставило Радио Свобода.
«Свобода» не утратила своего значения и в наше, более свободное, чем советское, время. «Свобода» не утратила этого значения, потому что это единственная радиостанция, которая давала серьезный аналитический материал и новости, которые не услышишь по официальным, контролируемым средствам массовой информации. Поэтому и для меня, и для тех наших сограждан, которые хотят этой альтернативной информации, интересуются тем, что происходит в стране, «Свобода» - уникальный источник!
Русская служба РСЕ\РС
Я почувствовала это, когда стала слушательницей «Свободы» - приблизительно в 1954 году. И изо всех сил старалась использовать каждую возможность, чтобы слышать «Свободу». Мы жили в таком месте, где все время работали глушилки, поэтому эфир приходилось ловить у знакомых или на даче - ночи напролет. И не оставляло это ощущение, что мы сами говорим то, что хотим сказать своим согражданам, потому что «Свобода» передавала «Хронику текущих событий» [правозащитный информационный бюллетень, который распространялся в самиздате с 30 апреля 1968 года – прим. ред.]. И она не скороговоркой говорила, что в «хронике» есть такие-то сообщения, а просто читала очередной выпуск бюллетеня и обсуждала его в передачах. И все, что происходило с нами, мы в развернутом виде, с анализом слушали именно по «Свободе».
И поэтому когда я оказалась в Америке, и меня пригласили на Радио Свобода и сказали: «Вы могли бы сделать несколько передач о Хельсинкских группах в Советском Союзе?» - я ответила: «Да, конечно»! Поскольку я выехала как представитель Московской Хельсинкской группы, то это был знакомый мне материал, потому что мы общались со всеми остальными группами хельсинского движения, особенно с литовской и украинской. Я сказала: «Да, конечно! А сколько передач?» И услышала в ответ: «На сколько хватит материала». Я сделала 22 10-минутные еженедельные передачи. Это был мой первый опыт на радио. Было очень трудно, я по много раз переписывала каждое выступление. Честно говоря, когда я потом через несколько лет смотрела тексты этих передач, я поняла, что была очень неопытным сотрудником, и спасибо «Свободе», что это терпели.
Потом, когда закончились эти 22 передачи, был цикл по «Хронике текущих событий», 50 передач подряд. Этот цикл начался как раз в 10-летие выхода «Хроники» в свет - с апреля 1978 года.
Я всегда относилась к работе на Радио Свобода как к своей самой важной, самой дорогой миссии. Ведь когда уезжали в эмиграцию, думали, что навсегда. Трудно объяснить, как тяжело, как страшно это было, знать, что никогда я уже не смогу вернуться! И мне хотелось хотя бы голосом быть среди своих соотечественников, быть в своей стране. «Свобода» давала мне такую возможность.
Но самая любимая передача, которую я делала в течение нескольких лет, и тоже еженедельно, это передача в цикле «Документы и судьбы», которую вела Аля Федосеева. Это были передачи о политических заключенных, которые тот момент находились в местах заключения. Я старалась приурочить каждую программу либо к дню рождения этого политзаключенного, либо к дате ареста, либо к дате суда. Об одних было много материала, о других собирала по крупинке, а иногда приходилось объединять и рассказывать сразу про двоих или троих, потому что материала не хватало. Ведь трудно было получать подробности, детали каждого дела, каждой биографии. Потом я узнала, что родные и друзья политзаключенных вычислили алгоритм, что мои рассказы приурочены к датам - день рождения, суд, арест - и по этим датам, связанным с их близким, обязательно оказывались у радиоприемника, чтобы услышать передачу о нем.
А самое удивительное в этих передачах было то, что они иногда достигали самого политзаключенного, находившегося в лагере. Некоторые из них рассказывали мне потом, что их вызывал опер и говорил: «Каким образом вы передали на Свободу подробности своей биографии и своего дела?» Они говорили: «Как мы можем передать? Мы не передавали...» - «А как же Алексеева передавала?» - «Понятия не имею! Покажите, если у вас есть текст». И бывало, что показывали. Они рассказывали мне, что это было просто подарком к какой-то дате или годовщине, которую, конечно, каждый про себя тоже помнил. Я внутренне ощущала этих политзаключенных, о которых я делала передачи, как родных людей, и они ощущали меня как свою родственницу, - надо же, рассказала в тяжелое время. Но что значит - они меня ощущали?! Я могла это сделать благодаря тому, что такую возможность мне предоставило Радио Свобода.
«Свобода» не утратила своего значения и в наше, более свободное, чем советское, время. «Свобода» не утратила этого значения, потому что это единственная радиостанция, которая давала серьезный аналитический материал и новости, которые не услышишь по официальным, контролируемым средствам массовой информации. Поэтому и для меня, и для тех наших сограждан, которые хотят этой альтернативной информации, интересуются тем, что происходит в стране, «Свобода» - уникальный источник!
Русская служба РСЕ\РС