«Азаттык»: В Кыргызстане скоро состоятся парламентские выборы. В чем отличие нынешних выборов от предыдущих, проведенных сразу после известных событий?
Медет Тюлегенов: Нынешние выборы в парламент проводятся по тем же правилам, что и предыдущие, 2010 года. Мы не меняли Конституцию, избирательную систему, хотя были внесены определенные изменения в выборное законодательство.
Прошлые выборы в парламент проходили в ситуации противостояния так называемых революционеров и реваншистов. В этом году нет проблемы повышенной опасности возникновения конфликтов, беспорядков. Кроме того удалось сохранить политическую конкуренцию, которая имела место и в 2015 году. Однако тогда конкуренция была представлена в чистом виде, не было явной доминирующей силы. Сегодня у нас есть определенные доминирующие силы, есть президент, у которого достаточно много формальных и неформальных рычагов влияния. Кроме того многие партии позиционируют себя как близкие к властному центру, радикально оппозиционных партий нет.
Выборы 2015 года отличаются и внедрением в процесс технологического аспекта. Все знают, что в Кыргызстане введена система биометрической регистрации, списки избирателей сформированы на основе биометрических данных – такие меры в какой-то степени создают потенциальные возможности для того, чтобы решить наболевшую проблему - с избирательными списками. Но с другой стороны они создают новые проблемы, одна из них правовая – обеспечение права голоса избирателей.
Власти затеяли такое амбициозное дело как биометрическая регистрация граждан. За короткий срок, отведенный на это, было проблематично ее провести, а за этим есть риски и в проведении непосредственно самого голосования. Во-первых, не все избиратели могут знать, что им нужно делать, придя на участок. Во-вторых, не все могут вовремя пройти биометрическую регистрацию. В-третьих, сбои аппаратуры происходили даже во время ее тестирования. Как эта система покажет себя в очень ограниченное и ответственное время - день голосования? Не создаст ли это проблемы на выборах?
«Азаттык»: Какие еще существуют риски при проведении выборов?
Медет Тюлегенов: Если говорить о рисках в плане доступа к избирательному праву и чистоты избирательных процессов, то биометрия - это один из главных рисков. Другие риски - возможность подкупов. Хотя с биометрией и электронным голосованием роль избирательной комиссии может быть и другая, но все равно есть риск использования финансовых ресурсов для того, чтобы обеспечить голоса на местах. Такой риск существовал всегда. Третий риск связан с конкуренцией, которая прослеживается среди политических сил, но не идей. Поэтому на выборах мы будем наблюдать только борьбу различных ресурсов и людей, а не борьбу идей. Именно этот риск - один из главных, серьезных, таким он и остается. Такая проблема может просуществовать еще не один избирательный цикл.
«Азаттык»: Политические партии на агитацию тратят огромные суммы. А на прошлых выборах они были также расточительны?
Медет Тюлегенов: Мало что изменилось в этом плане. Не думаю, что они стали тратить больше денег. Законодатели подняли сумму избирательного взноса. Раньше был определен потолок, а сейчас избирательные фонды участников выборов могут аккумулировать до 500 миллионов сомов. Конечно, раньше партии тратили немалые деньги, но делали это незаметно, чтобы комар носа не подточил. Сейчас они имеют возможность официально декларировать расходы, поэтому не думаю, что денег на эти выборы тратится больше, просто видно стало больше.
Конечно, люди задаются вопросом, кто, как и в каком размере финансирует участников выборов, но это, как правило, так и остается тайной. Данная проблема существует не только в Кыргызстане, она имеет место быть и в развитых, демократических странах. Всегда возникают вопросы: кто финансирует и как это сказывается на демократичности институтов? Считается, что избиратель выбирает депутатов, а депутаты-то зависят от тех, кто финансирует выборы. Этот вопрос всегда будет оставаться темной стороной выборов.
«Азаттык»: Вы говорили, что это будет борьба ресурсов и людей, а не идей, что нет оппозиции. Бывшие депутаты, бизнесмены и чиновники рассредоточились по разным партиям. Как можно охарактеризовать партии, что они сегодня из себя представляют?
Медет Тюлегенов: В Кыргызстане, как и во многих других странах, партий как институтов и организаций практически нет. Есть различные группы политиков, которые переукомплектовываются от выборов к выборам. Посмотришь на составы партий и списки их кандидатов, но четкого ядра во многих партиях не увидишь. У некоторых партий, может быть, оно и есть, но у многих такого ядра просто нет – даже во время выборов состав партии может изменяться, причем существенно.
Мне кажется, у нас нет партий как организаций, а есть площадки, которые предлагают услуги по продвижению политиков на выборах. Проблема в том, что по законодательству в Кыргызстане это делается очень в короткие сроки. Поэтому любые договоренности между различными политиками, а именно, вопросы слияния сил, распределения кандидатов в списке по номерам и другие решаются хаотично, в спешке, панике, желании успеть за короткое время… Соответственно это серьезно запутывает избирателя, который считает своим долгом вникнуть в суть идеологии этих партий.
Поэтому с построением партий как институтов имеются проблемы, а пока партии существуют для выполнения формального требования выборов - избрания по партийным спискам. Конечно, у ряда партий есть определенный институциональный потенциал, к примеру, у партии власти – там есть какое-то имя, оно на слуху, поэтому им легче собирать под своей крышей различных политиков. Соответственно и политикам легче: им выгоднее вкладывать в действующую структуру, нежели инвестировать в новоявленную и пока ничем не проявившую себя партию. В целом ситуация с партиями достаточно сложная в том плане, что они сейчас, скажем, больше напоминают собой некие акционерные общества, куда каждый приходит, что-то вкладывает только для того, чтобы минимум попасть в парламент, а потом еще и на что-то влиять.
«Азаттык»: По-вашему, чем избиратель будет руководствоваться, что определит его выбор - деньги, землячество или харизма лидера партии? Что-то изменилось в пристрастиях избирателя за эти годы?
Медет Тюлегенов: Сложно сказать. В политологии есть такое понятие как средний избиратель, то есть там просчитывают, на что клюет средний избиратель. Множество исследований говорят, что ввиду неопределенности многие избиратели имеют тенденцию голосовать за действующую власть. Это имеет смысл, когда ты не знаешь, кого выбрать. А средний избиратель выбирает того, кого знает, то есть выбирает из двух зол меньшее.
В начале года был проведен ряд опросов, которые выявили много неопределившихся, толком не знающих, за кого будут голосовать. Возможно, они, не мудрствуя лукаво, и отдадут голоса за представителей действующей власти. Кто-то принципиально проголосует за своих – знакомых, друзей и так далее – тех, кого он знает лично. Избиратель зачастую голосует за того, кого, по его мнению, он знает лично: это может быть человек, агитировавший за какую-то партию, взявший какие-то минимальные обязательства перед территориальным электоратом. Соответственно есть какая-то гарантия, что он выполнит свои обещания.
А в остальном сложно что-то предугадать. Кто-то принципиально не пойдет на выборы, кто-то принципиальной пойдет и проголосует «против всех». Немало и разочаровавшихся - в тех, за кого отдавали голоса в 2010-м. Соответственно для кого-то критерием будет: не знаю за кого проголосовать, но знаю точно, за кого не буду голосовать. Вот примерно такого рода соображениями могут руководствоваться избиратели на выборах.
