2 сентября правительство Узбекистана объявило о смерти президента Ислама Каримова. Хотя после смерти лидера в стране и царило относительное спокойствие, тот факт, что он публично не озвучил имени своего преемника, увеличил риск длительной борьбы за власть.
Неопределенность в вопросе перехода власти в Узбекистане вызвала особую тревогу в Китае. Политики страны опасаются, что смерть Ислама Каримова может привести к укреплению связей Узбекистана с Россией в сфере безопасности. Это заметно ослабит рычаги влияния Китая на его наиболее важного партнера в Центральной Азии. Пекин также обеспокоен тем, что нестабильность в Узбекистане может приостановить поставки узбекского сжиженного природного газа (СПГ) в Китай, а узбекские экстремистские движения станут угрожать безопасности страны.
ПОЧЕМУ СМЕРТЬ КАРИМОВА МОЖЕТ ОСЛАБИТЬ ПАРТНЕРСТВО
Несмотря на то что Узбекистан является членом Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и в больших количествах экспортирует СПГ в Китай, смерть Ислама Каримова может пошатнуть союз Китая и Узбекистана. Прокитайская внешняя политика Каримова коренилась в его отрицательном отношении к гегемонистским устремлениям России в Центральной Азии. Правительство Узбекистана также рассматривает Китай в качестве надежного партнера. В свое время Пекин не стал осуждать Ташкент, когда в 2005 году США критиковали Каримова за нарушения прав человека во время кровавых Андижанских событий.
Отсутствие личных доверительных отношений между китайскими чиновниками и новым лидером Узбекистана может привести к тому, что Ташкент сойдет с орбиты Китая. Вероятность охлаждения в межгосударственных отношениях значительно повысится, если премьер-министр Шавкат Мирзияев — временно исполняющий обязанности президента до намеченных на 4 декабря выборов — в итоге окажется преемником Ислам Каримова.
Предполагаемый союз Шавката Мирзияева с бывшим офицером КГБ Рустамом Иноятовым, а ныне главой Службы национальной безопасности страны, спровоцировал появление прогнозов скорого улучшения отношений Узбекистана и России.
Рост узбекских националистических настроений и экономический спад в России делают вступление Узбекистана в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) маловероятным сценарием.
А вот возможность укрепления сотрудничества в сфере политики безопасности между Ташкентом и Москвой велика, так как Узбекистан был членом Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) в период с 1992 по 1999 год и с 2006 по 2012 год.
Даже если после смерти Ислама Каримова внешняя политика Узбекистана радикально не изменится, весьма неоднозначная репутация Шавката Мирзияева может вызвать у Пекина тревогу. В результате чего Китай может перенаправить свои инвестиции и дипломатические усилия на укрепление своего партнерства с Казахстаном и Туркменистаном. Такое изменение стратегии Китая будет иметь для Ташкента катастрофические последствия.
Шавкат Мирзияев, премьер-министр и временно исполняющий обязанности президента Узбекистана. Самарканд, 6 сентября 2016 года.
Также отношения Узбекистана с Китаем могут пострадать в случае, если эксцентричное поведение Шавката Мирзияева вызовет раскол в элите и он не сможет управлять политической жизнью Узбекистана, как это делал Ислам Каримов. Если узбекская элита выступит против политической гегемонии самаркандского клана, разжигая антикитайские националистические настроения, многие узбеки, возможно, перестанут считать, что Китай — это меньшее зло в сравнении с российским неоимпериализмом. Это изменение в восприятии приведет к возникновению напряженности в отношениях Узбекистана и Китая.
ВОПРОСЫ ПАРТНЕРСТВА В СФЕРЕ БЕЗОПАСНОСТИ
В последние годы Узбекистан заметно увеличил экспорт газа в Китай, воспользовавшись инвестициями Пекина в газопроводы в Центральной Азии. Китай вкладывал деньги в эти проекты, чтобы уменьшить зависимость от российского газа.
Через Узбекистан проходят три крупных газопровода, строительство которых профинансировал Китай. Эти трубопроводы обеспечивают 20 процентов годового потребления природного газа в Китае. Согласно последнему докладу аналитического издания Global Risk Insights, китайские инвесторы занимаются строительством четвертого трубопровода, который будет прокачивать дополнительно 30 миллиардов кубометров газа из Туркменистана в Китай через Узбекистан.
Поскольку экспорт газа Узбекистаном в Китай непосредственно угрожает интересам России, Москва может предложить гарантии безопасности новому президенту страны, потребовав от Ташкента взамен сократить экспорт газа в Китай. Решение спора между Узбекистаном и Кыргызстаном в 2015 году на условиях России — хороший прецедент для российского президента Владимира Путина, который можно применить к отношениям Узбекистан — Китай.
Журналист Крис Риклетон в своей статье, опубликованной на информационном портале Eurasianet в январе 2015 года, утверждал, что Россия предложила простить долг, если Ислам Каримов согласится возобновить экспорт газа на юг Кыргызстана. Это говорит о том, что, если Россия привлечёт Ташкент правильными стимулами, Узбекистан может и ограничить доступ Китая к запасам природного газа в стране.
Китайские политики также обеспокоены тем, что нестабильность в Узбекистане может активизировать исламские экстремистские группировки, как например «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ) и «Исламское государство» (ИГ). Нападение на посольство Китая в столице Кыргызстана 30 августа уже усилило обеспокоенность Пекина по поводу угрозы со стороны радикальных исламистов в Центральной Азии. А учитывая, что между Кыргызстаном и Узбекистаном до сих пор не разрешился спор по поводу границ, китайские чиновники обеспокоены тем, что радикализованные узбеки в Кыргызстане могут пересечь общую границу и начать террористические атаки против китайских граждан в Кыргызстане.
Оцепленная территория у посольства Китая в Кыргызстане, где прогремел взрыв. Бишкек, 30 августа 2016 года.
Чтобы успокоить китайских политиков и сохранить светскую авторитарную систему Узбекистана, новый президент, вероятно, продолжит начатые Каримовым репрессии в отношении исламистских движений.
Китайское правительство ко всему прочему обеспокоено тем, что нестабильность в Узбекистане может подлить масла в огонь уйгурского терроризма в китайской провинции Синьцзян. По некоторым оценкам, в Узбекистане живет около 55 тысяч уйгуров. Как известно, у некоторых уйгурских мятежников довольно теплые отношения с ИДУ. Ряд экспертов считают, что ИДУ может вооружить узбекских уйгуров для того, чтобы нападать на финансируемые Китаем газопроводные проекты в Узбекистане. Этот сценарий может поставить под угрозу китайско-узбекское сотрудничество по борьбе с терроризмом под эгидой ШОС, а также подорвать стратегию безопасности Пекина в Центральной Азии.
Смерть Ислама Каримова на длительный период ввергла в неопределенность будущее партнерства между Китаем и Узбекистаном. Если в Узбекистане переход власти будет гладким и новым президентом станет Шавкат Мирзияев или министр финансов Рустам Азимов, отношения между Пекином и Ташкентом, вероятно, останутся прежними. Но если Узбекистан станет жертвой межклановых распрей и растущей волны экстремизма, Китай может потерять важного союзника в Центральной Азии. Вне зависимости от того, как будет складываться политическое будущее Узбекистана, китайские политики будут внимательно следить за событиями в Ташкенте в ближайшие месяцы и годы.
Перевела с английского Алиса Вальсамаки.
Сэмюэл Рамани — докторант в области международных отношений колледжа Святого Антония Оксфордского университета и независимый журналист.
Казахская служба РСЕ/РС
