Ссылки для упрощенного доступа

19 марта 2024, Бишкекское время 08:32

Ученый, сын, отец: (к 70-летнему юбилею Ю. С. Худякова)


Профессор Юлий Сергеевич Худяков. 18.4.2017.
Профессор Юлий Сергеевич Худяков. 18.4.2017.

Алиса Борисенко, дочь видного кыргызоведа и археолога, профессора Юлия Сергеевича Худякова, 70-летие которого отмечается как в России, так и в Кыргызстане, рассказывает об отце и традициях своей семьи.

От меня никогда не скрывали истории семьи. Не навязывали, но и не скрывали. Конечно, рассказы папиной мамы, моей бабушки, о ее родных казались невероятными. Рожденные в Америке, гостившие в Швейцарии, жившие в Германии… Просто не верилось, неужели я несу в себе часть их жизни, их рода! Сейчас я испытываю счастье быть потомком всех этих людей. Потому что я есть только благодаря им.

Юбилей Юлия Сергеевича Худякова – моего отца – подходящий повод, чтобы вспомнить о них с благодарностью. Должна сказать, что я никогда раньше не делала ничего подобного. История семьи всегда оставалась для меня чем-то личным, не требующем публичности. Но последнее время об отце выходит много статей в Кыргызстане. И я немного в растерянности. Вероятно, я должна рассказать что-то еще не опубликованное, эксклюзивное. Но мне кажется, что мои родные вряд ли хотели бы излишнего шума вокруг себя. Поэтому я постараюсь быть бережной к их памяти, и расскажу то, что осталось в памяти маленькой девочки, которая их любила.

В детстве я каждое лето отдыхала на Байкале в д. Максимиха Баргузинского района, где жили моя бабушка Ирма Юльевна Худякова (в девичестве – Ирмградт Геккер) и дедушка Сергей Алексеевич Худяков. Особая бабушкина походка, которой, кстати, сейчас ходит и Юлий Сергеевич, и пустой дедушкин рукав, т.к. у него не было одной кисти, - это то, что всплывает откуда-то из подсознания.

Я до сих пор помню, как открывалась калитка к их дому. И, кажется, даже на ощупь помню деревянный засов-вертушку. Сейчас в любой момент звонишь по телефону и говоришь что-то вроде «подходим, будем через 5 минут». А тогда это был сюрприз! Открываешь калитку и… Иногда бабушка, заметив нас, выходила из летней кухни и широкими шагами шла к нам на встречу. А я, маленькая, бежала к ней и обнимала изо всех детских сил. Иногда я успевала ее заметить в окне кухни чуть раньше, и тогда казалось, что я ее перехитрила – увидела первой.

Дедушку я помню на крыльце дома. Он либо мастерил что-нибудь для рыбалки. Либо играл в шахматы. Именно Сергей Алексеевич научил меня этой игре. Один раз в жизни я выиграла у него партию. Я до сих пор помню выражение его лица в этот момент. Он был удивлен и горд.

Сергей Алексеевич Худяков с женой, Ирмой Юльевной Худяковой (в девичестве – Ирмгардт Геккер).
Сергей Алексеевич Худяков с женой, Ирмой Юльевной Худяковой (в девичестве – Ирмгардт Геккер).

Ирма Юльевна и Сергей Алексеевич даже в детстве казались мне очень разными. Она – девушка из интеллигентной немецкой семьи, художница. Он – сибиряк, парень с характером.

Он – строгий, но земной. Она – всегда рядом, но всегда «где-то», небожительница. Каждый со своим миром, в который так хотелось заглянуть хотя бы одним глазком, но который всегда оставался недосягаем.

В деревню меня всегда привозила мама, потому что папа летом был в экспедиции. Я вообще не помню отца рядом с его родителями. Кажется, я видела его с бабушкой вместе только несколько раз в жизни, когда она приезжала к нам в гости в Новосибирск. Тогда я не могла себе объяснить, но совершенно точно подмечала, что при бабушке мой строгий отец становился сыном. Они много разговаривали. И всегда, сколько себя помню, писали друг другу письма. Это казалось мне загадочным. Сейчас я могу точно сказать, что отец был очень близок со своей мамой.

"С ребенком". Работа Ирмы Худяковой. 1952.
"С ребенком". Работа Ирмы Худяковой. 1952.

Такие же особенные отношения, как мне кажется, связывали его с братом, моим дядей Сергеем. Я помню его исключительно светлым. Он всегда находил время на нас, детей. Мы играли в футбол, пели песни, он хватал нас на руки и кружил или подбрасывал вверх. У него была невероятно обаятельная улыбка и очень добрые глаза.

По воспоминаниям бабушки, братья в детстве были фантазерами и всегда придумывали себе какие-то игры, сражались с воображаемыми врагами «шпагами и револьверами одновременно». В детстве мальчикам пришлось жить некоторое время отдельно от родителей в интернате, потому что в д. Монды, где жила семья, не было средней школы.

Сергей Сергеевич Худяков.
Сергей Сергеевич Худяков.

И папа присматривал за Сергеем, хотя сам был в 7 классе, а младший брат – в 4. У них были карманные деньги, а по субботам можно было уезжать домой. Это не всегда получалось, потому что не всегда можно было найти попутную машину. И тогда они оставались на выходные без семьи.

Мой отец не склонен показывать эмоции. Всего раз я видела его в безутешном горе – когда дядя Сережа ушел от нас. Только тогда я осознала, что младший брат значил для него.

И я до сих пор думаю, что не набылась со своим единственным самым лучшим, так редко и там мало видимым дядей.

Часть папиной семьи – сестры его мамы, их дети и внуки – жили в Москве и в Подмосковье. Меня назвали в честь старшей тетушки. Она учила меня вышивать – рисовала на картонке простой рисунок и делала дырочки, чтобы мне было легче протыкать иголкой.

Как все это живо в памяти до сих пор! Как-будто было только вчера. Почему-то именно среди них я чувствовала себя частью их одной большой семьи. Возможно, потому, что я была внучкой их далекой сестры из Сибири и была похожа на нее.

Большая семья Худяковых и Борисенко.
Большая семья Худяковых и Борисенко.

На Клязьме был огромный, как мне казалось, дом. Старый, с множеством больших и маленьких комнат, клавесин, скрипучая лестница с высокими ступенями, старые книги, большой круглый деревянный обеденный стол в комнате под названием «столовая», разговоры о музыке, картинах, науке, истории семьи. Это был мой «дом с приведениями», только очень дружелюбными… Мои дорогие бабушки, дяди и братья, вы всегда со мной. И у вас есть еще один хранитель нашей общей памяти – моя дочка.

Юлий Сергеевич, Ольга Владимировна и их дочь Алиса Худяковы.
Юлий Сергеевич, Ольга Владимировна и их дочь Алиса Худяковы.

До поры до времени мое представление об отце складывалось из маминых рассказов, потому что у нас не было своего жилья, и мы с мамой жили у моей второй бабушки в Москве.

А папа налаживал быт в Новосибирске, реализуя свою археологическую мечту. Он с детства интересовался историей. По воспоминаниям его мамы, когда они бывали в Крыму, он уже в 16 лет собирал какие-то «находки».

Отец поступил в Новосибирский университет после армии.

Юлий Сергеевич Худяков после службы в Советской армии.
Юлий Сергеевич Худяков после службы в Советской армии.

Я знала, что он хорошо сдал вступительные экзамены. Но недавно в бабушкиных мемуарах я нашла пометку о том, что экзаменатор подписал на его листках – «особо выдающиеся ответы».

Он был принят. И сразу же собрался в экспедицию Е. М. Берс на Алтай, на р. Куюм. Сколько я помню отца – это или экспедиция или работа дома за своим столом, обложенным книгами и бумагами.

В одной из экспедиций он познакомился с моей мамой. Это случилось в Новгороде.

До сих пор этот город овеян для меня ореолом романтики.

Она была такая красавица! Наверное, мама чем-то напоминает папиного брата по характеру – открытая, эмоциональная, легкая на подъем.

Ольга Владимировна Коршунова (позднее – Худякова).
Ольга Владимировна Коршунова (позднее – Худякова).

У меня было счастливое детство. Не только потому, что меня любили. Оно было полно невероятных впечатлений. У сверстников старшие родственники жили с ними чуть ли не в соседних дворах. Я же летала к бабушкам «за тридевять» земель – в Москву и на Байкал.

Особенное место в моих воспоминаниях занимают археологические экспедиции. Думаю, ровесники даже не знали о существовании такой науки. Я пыталась им рассказывать о раскопках и человеческих скелетах, но мне не очень-то верили… Может быть, даже считали обманщицей. Но, как говорится, бумага все стерпит и позже, уже в школе, сочинения «Как я провел это лето» отличались живописными подробностями.

В экспедициях я гордилась отцом. Мне нравилось, что он лучше других знает, что и как делать, и руководит всеми этими людьми.

Правда, был период, когда я думала, что мой папа не просто археолог, но и писатель. Почему? Однажды мама сказала, что мы не должны мешать папе, потому что он пишет книгу. Насколько я помню, мне было лет пять. Так как отец защитил кандидатскую диссертацию в 1980 г., возможно, в тот момент он как ею и занимался, а ребенку просто не стали объяснять это новое слово. Однако спустя некоторое время появилась монография «Кыргызы на Табате». Так что мама могла быть и права.

Профессор Ю.С.Худяков на конференции по истории Кыргызского каганата. Бишкек. 16.11.2012.
Профессор Ю.С.Худяков на конференции по истории Кыргызского каганата. Бишкек. 16.11.2012.

Еще одно воспоминание, которое было бы невозможно без моего папы – это национальные костюмы, которые он привозил из своих экспедиций или командировок. Среди них кыргызская черно-белая шапка-колпак и монгольские халаты.

Все детство я с восторгом рассматривала причудливые орнаменты, маленькие, круглые, тряпичные пуговки в застежке набок, а потом наряжалась в них, изображая то, гнома, то восточную красавицу.

Один халат был невообразимо зеленого цвета с золотым шитьем. Очень красивый! В нем я выиграла конкурс костюмов на своем единственном детском общественном праздновании Нового года. Вот такие эксклюзивные подарки делал нам в детстве папа.

С 14 лет я стала участвовать в экспедициях не просто как «дочка начальника», а на общих основаниях. Именно тогда он открылся мне в другой ипостаси, и появилась привычка называть отца по имени-отчеству при людях.

Во время археологических раскопок в Южной Сибири, руководимых Ю.С.Худяковым.
Во время археологических раскопок в Южной Сибири, руководимых Ю.С.Худяковым.

В экспедициях мне нравилось все – дальние поездки на машине за многие километры в такие места, куда люди просто так не добираются, знакомство и общение с большим количеством людей, студентами-практикантами (с некоторыми из них я дружу до сих пор спустя почти 30 лет), работа на раскопах, начиная от разметки кургана и заканчивая контрольным перекопом.

Мне нравилось набираться опыта и каждый новый полевой сезон рассказывать первокурсникам о памятнике, на котором предстоит работать, и учить их, как и что делать.

Это были 1990-е гг., и существовала опасность напряженного общения с жителями населенных пунктов, расположенных неподалеку от археологического лагеря. Но я никогда не боялась. Потому что на моих глазах Юлий Сергеевич не раз справлялся со сложными ситуациями. Я знала, что он примет правильное решение. Он мог быть очень жестким и убедительным. И это тоже его черта характера.

Когда я поступила в Новосибирский университет на историческое отделение гуманитарного факультета, нам организовали собрание первокурсников, на котором студентов спрашивали о дальнейших планах, профессиональных интересах. Когда очередь дошла до меня, вопрос мне был сформулирован почти риторический – «ну, а вы, Алиса, конечно, будете по археологии специализироваться?». Не знаю почему, но в этот момент мне показалась, что речь идет о чем-то более важном, чем просто ответ на вопрос. Я почувствовала, что должна выразить поддержку своему отцу. Именно тогда решилась моя дальнейшая профессиональная судьба – «конечно, по археологии», - ответила я.

Юлий Сергеевич руководил моей дипломной работой. Я бы сказала, что он щедрый научный руководитель. Он всегда делится информацией. Он помогает публиковаться. Он включает в проекты, устраивает на работу, если есть такая возможность.

Профессор Ю.С.Худяков с коллегами, друзьями и студентами.
Профессор Ю.С.Худяков с коллегами, друзьями и студентами.

Я знаю, что есть другие научные руководители, не заинтересованные в продвижении своих учеников. Поэтому такие, как Юлий Сергеевич, большая удача для молодых специалистов.

Наука – тот вид деятельности, который для получения результатов требует глубокого погружения, иногда даже самоотречения. У каждого ученого должен быть человек, который в этот момент берет на себя все остальные заботы, позволяя сосредоточится на исследованиях.

Я считаю, что моему отцу невероятно повезло с моей мамой. Всю жизнь она позволяла ему не беспокоиться о бытовой стороне жизни. Думаю, поэтому он мог столько времени посвящать своему любимому делу. Но семья оставалась для него тылом. Мне кажется, что папа – счастливый человек.

Как ученый, я с уважением и пониманием отношусь к тому, чем занимается мой отец. Как дочь, я рада, что его труды находят признание в Кыргызстане. Я благодарна, что он может продолжать свою работу и хочу пожелать ему здоровья и долгих лет плодотворной творческой жизни.

Алиса Юльевна Борисенко,

кандидат исторических наук.

г. Новосибирск, Российская Федерация

XS
SM
MD
LG